Новый порыв пронёсся над лесом, пощекотал листья.
— Сейчас утихнет. Пошли поближе.
Не дожидаясь разрешения, Лад уцепил Лизавету за запястье. Она почти не сопротивлялась, позволила увести себя к огню, к гомонящим людям, к ароматам всяческой снести.
— Лизавета, — Ольга, как всегда сдержанная и строгая, кивнула в знак приветствия.
Они не разговаривали с того дня, как Лизавета впервые оказалась на озере. Казалось бы, ночные откровения о водяном должны были сблизить их, однако этого не случилось: Ольга не искала новых встреч, не задавала вопросов, а Лизавета никак не могла попасть в их отрезанную от мира избу без приглашения.
Не зная теперь, как вести себя, она лишь вежливо улыбнулась. Ольга перевела взгляд на Лада, в глазах её читался только им понятный вопрос. Лизавета заметила, как Лад едва заметно кивнул.
— А где Инга? — перекрикивая шум голосов, спросил он.
— Пошла за яблоками, — Ольга махнула рукой, мол, неважно.
Но жест остановился на середине. Замерев, Ольга перевела взгляд на Лизавету, протянула:
— Она же на троих принесёт… Прости, мы не знали, что ты тоже придёшь. Пойду её догоню, заодно донести помогу. А то зная её ловкость…
Ольга неодобрительно покачала головой, но договаривать не стала. Вместо этого уверенно шагнула, разрезая многоголосую толпу. Удивительно, но многие перед ней расступались.
— Инга довольна неуклюжая, — вместо Ольги объяснил Лад.
Чтобы Лизавета расслышала, он склонился к самому её уху, — она коротко вздрогнула от обжигающего дыхания.
— Но лучше ей об этом не говорить, а то кинется ещё доказывать обратное… она так как-то раз на крышу сарая забралась — такое было!
Пламя костра, как и обещал Лад, постепенно утихло. Огонь стал спокойнее, будто прирученный зверь. Задышалось свободнее, легче — но ненадолго: народу становилось всё больше, толпа сжималась теснее.
Лизавета узнавала некоторые лица, виденные на постоялом дворе. Вон там был мужчина, который каждый вечер выпивал целую кружку эля — и уходил, стоило упасть последней капле. С другой стороны стояла девица, заглянувшая этим утром: Лизавета запомнила её, потому что та пронеслась через зал очень быстро, так и стучала пятками.
Переведя взгляд дальше, Лизавета невольно поморщилась: здесь был и Неждан. Слава Отцу, он не глазел по сторонам и не обращал на неё внимания, а болтал с какой-то деревенской девчушкой, неприлично близко склонившись к её лицу. Как убедилась Лизавета, Неждан не знал меры с любыми девицами — не только с ней. Хотя ей доставалось больше прочих: пускай при Добрыне с Любавой он шутить не спешил, стоило им уйти — одаривал Лизавету ненужным, липким вниманием. Руки больше не распускал, однако хватало и слов, которые он почему-то считал приятными.
— О, а это ж Добрыня! — Лад закрыл Неждана рукой, ткнул пальцем куда-то левее. Проследив за ним взглядом, Лизавета увидела: и правда, Добрыня. — Хочешь подойти?
Она не успела ответить: к ним протиснулась Ольга. В каждой руке у неё было по палочке с яблоком, ярко-красным и блестящим от мёда.
— Вот, держи, — протянула она одно Лизавете. — Только осторожно: горячее.
Вслед за Ольгой показалась и Инга, дружелюбно махнула рукой с зажатым в ней яблоком. Мёд от резкого движения капнул ей на руку — Инга, недолго думая, слизнула его языком. А следом вгрызлась в яблоко с таким аппетитом, что у Лизаветы рот невольно заполнился слюной.
— Эй, моё-то отдай! — Ладу аппетит Инги не очень понравился.
Впрочем, та на чужое лакомство не претендовала. Не глядя, она сунула Ладу яблоко и покосилась на Лизавету:
— Ты своё-то ешь. Остынет — не так вкусно будет.
Лизавета послушалась — и глаза её распахнулись от изумления. Губы обжёг приторный мёд. На зубах скрипнула кожица яблока: кислота её смешалась с тяжёлой сладостью, оттеняя и дополняя, связывая язык. И тут же сменилась вкусом тёплого яблочного сока, сахарного, но в меру, как требовалось. Лизавета сглотнула.
— Ага! — Инга, конечно, заметила.
— Что, стоило сюда прийти? — Лад легко ткнул Лизавету локтем. — То ли ещё будет!
Будто вторя его словам, народ пришёл в движение. По собравшимся, как по воде, прошла лёгкая рябь. Вскоре она превратилась в волну: толпа отхлынула от костра, заставляя Лизавету отступить, и вместе с тем — с любопытством вытянуть шею, гадая, что же произошло. Как назло, ничегошеньки не было видно.
— Сейчас хоровод будет, — подсказал Лад. — Пошли?
Лизавета решительно замотала головой. Не то чтобы она не хотела присоединиться — скорее, боялась. Она ведь никогда не танцевала в хороводе: могла пойти не в ту сторону, запнуться, налететь на кого-нибудь…