Его голос льется ровно и уверенно. Он не повышает тон, но говорит интересно и увлекательно.
Я вдруг мысленно переношусь на университетскую скамью. Вспоминаю молодого амбициозного педагога, который пришел работать в наш университет. Тогда девушки всех курсов влюблялись в него. И дело было не в красоте, а в том запале с которым он читал лекции. Он горел своим делом, а в его глазах светилась жажда поделиться знаниями. Он заражал своей любовью к дизайну и архитектуре всех вокруг. После его лекций все нестандартные решения в ландшафте или проектировании зданий бросались в глаза и становились чем-то важным. Мне тогда казалось, что именно такие люди способны перевернуть мир.
И сейчас передо мной находился похожий человек. У Эрлинга был талант не только в архитектуре. Он умел объяснять. И вскоре я, совершенно далекая от магии этого мира, начала улавливать ее смысл. Я задавала вопросы все смелее. Эрлинг даже достал новые листы и рисовал для меня схемы. Разговор перешел с темы окон на обустройство водопровода, потом на канализации и вентиляционные системы. Про системы тайных ходов, которые по правилам обязаны быть в каждом дворце аристократов, я слушала с открытым ртом, последний раз задумываясь об этом только в университете. Мы так увлеклись разговором, что не считали время. Опомнились лишь когда догорели свечи.
- Наверное, нужно хоть немного поспать, - смущенно потирая шею, Эрлинг отодвигается от меня и встает со стула. Он зажигает магический светильник, чтобы были видны очертания комнаты в ночи. Я тоже подхватываюсь на ноги:
- Да, извините, что задержала вас…
- Ничего, - Эрлинг перебивает меня и улыбается. - Давно меня никто так увлеченно не слушал. Спасибо, Келли.
Мое сердце неожиданно начинает биться сильнее. Хочу сказать, что не стоит благодарности, но слова застревают во рту. А к щекам приливает жар. Смутившись окончательно от простых на первый взгляд слов, я только киваю и отворачиваюсь. Подхожу к кровати, задумчиво смотрю на нее, но лишь скидываю обувь и забираюсь под легкое покрывало. Сразу отворачиваюсь к стене.
Свет в комнате гаснет. Слышу как муж тихо сбрасывает рубашку и тоже ложится в постель.
В голову лезет настойчивая мысль обернуться и посмотреть как же выглядит королевский архитектор с голым торсом. Но ее перекрикивает другая: «чей же это все-таки платок?».
Глава 33
У меня возникает ощущение, что я лишь на мгновение закрыла глаза, как меня варварски будят. Правда, в комнате отчего-то уже светло. А в дверь тарабанит, кажется, целое стадо гномов. Встревоженно сажусь на кровати, скорее натягиваю свой торшер из шторы на голову и оборачиваюсь ко вскочившему на ноги мужу.
На минуту даже зависаю, провожая его взглядом. Его образ не портят ни встрепанные волосы, ни покрасневшие от недосыпа глаза. И тело у него действительно оказывается таким, как я себе представляла.
Эрлинг открывает дверь, и я испуганно подтягиваю покрывало выше, хотя спала в одежде. Но муж предусмотрительно распахивает дверь лишь на четверть и подставляет ногу, чтобы никто не попытался толкнуть ее.
- Что случилось? - хриплым после сна голосом интересуется он.
- Мистер Моркен! Беда! - восклицает мужской голос, и от его интонации у меня перед глазами возникает картинка человека, который в отчаянии рвет на себе волосы. Судя по ошарашенному взгляду Эрлинга, действительно происходит нечто подобное.
- Опять болото раздалось? - переспрашивает мой муж, и я замечаю, как он сжимает кулак за спиной, чтобы этого не видел работник.
- Нет! Земля как раз подсохла, кажется, вода отходит. Но товары! Ууу!
От полного безысходности воя, который издает субъект за дверью, у меня по телу пробегают мурашки. Там что, оборотень?!
- Те изделия из рогов, которые вы заказывали еще три месяца назад по личной просьбе короля, прибыли! Но они все испорчены! Доставщики утверждают то так и было. Но не мог же мастер отправить брак!
Плотно сжимаю губы, совершенно не сомневаясь в том, что Панфилий все же нашел как напакостить. Смотрю на мужа и вижу, как он устало прикрывает глаза на мгновение. Он делает глубокий вдох, разжимает руку и одним жестом прерывает вытье в коридоре:
- Я сейчас спущусь и все осмотрю. Не трогайте ничего.
Эрлинг закрывает дверь и оборачивается ко мне.
- Извините, Келли. Тут бывают такие пробуждения, - он качает головой, а потом вдруг замечает свою наготу и скорее направляется к кровати, на спинку которой повесил рубашку. Я с жалостью наблюдаю за тем, как молодое подтянутое тело скрывается за тканью, а затем возвращаю взгляд к лицу мужа.