— Когда ты уезжаешь? — Сердце Кэт сжалось.
— Сейчас, — сказал он.
Не устраивай сцен, велела она себе. Она вздернула подбородок и постаралась улыбнуться.
— Спасибо. Я должна сказать тебе кое-что. Мне не нужны твои деньги, но я вынуждена просить их. Я все тебе верну, обещаю.
— Нет необходимости, — бросил он.
— Может, и нет, но я все равно верну их. — Она протянула ему руку, надеясь, что она не задрожит. — Тогда удачи, Ник.
— Удачи, — сказал он, нахмурившись.
И притянул ее к себе, целуя так, словно это был последний поцелуй перед концом света, словно это был его последний шанс на спасение.
Кэт приникла к нему с такой же отчаянной страстью, с какой он целовал ее. Их обоих закружил вихрь чувств.
Но неожиданно он поднял голову и уронил руки. Она смотрела в его золотистые глаза, словно загипнотизированная.
— Береги себя, — хриплым голосом произнес Ник.
Когда дверь закрылась, она подумала, что Морна была права. Он никогда не потеряет контроль над собой и не влюбится в нее, у нее никогда не будет возможности быть с ним.
Она не заплакала. Она ни разу не заплакала за все эти долгие недели, пока Хуана выздоравливала и готовилась к операции. Кэт обнаружила, что может вести себя как обычно и отвечать всем, что она себя чувствует нормально, хотя сердце ее разрывалось от боли.
Ей даже удалось достичь внутреннего равновесия, но каждый раз, когда она видела в толпе высокого темноволосого мужчину, ее охватывала нервная дрожь. Она просыпалась в слезах, но старалась не показывать этого, потому что Розите и Хуане нужна была ее помощь.
Пришел день отъезда в Илид. С воздуха они увидели, что городок был наполовину разрушен, хотя восстановление уже началось. Аэропорт тоже работал не в полную силу, а большинство самолетов были военными, принадлежащими силам миротворцев.
— Сестра Бернадетта, — крикнула Кэт, прижимая к себе Хуану. — О, все здесь! Как я рада видеть вас снова!
— Добро пожаловать! — рассмеялась монахиня.
Ее окружили знакомые лица из деревни и больницы. У Кэт на глазах выступили слезы. Кэт протянула девочку Розите. В Австралии она купила своим подопечным одежду, и для возвращения домой они выбрали белое платье для Хуаны, пышное с оборочками, панамку от солнца и туфельки с белыми носочками.
Приветствия были шумными и продолжительными. Хуану передавали друг другу, восхищаясь ее здоровым видом, пока сестра Бернадетта не вывела всех наружу, поторапливая:
— Пойдемте, нам еще нужно зайти на почту.
— У вас новый грузовик! — воскликнула Кэт.
Старый подорвался на мине как раз перед отъездом Кэт с Ромита. Этот был больше и совсем новый, хотя красная островная пыль успела покрыть свежую краску толстым слоем.
— Господи, как здорово!
— Гораздо лучше нашей старой развалюхи, — кивнула сестра Бернадетта. — Рада, что тебе нравится, потому что в него вложены и твои деньги тоже. Вы с Розитой и Хуаной сядете спереди, — скомандовала она, — а все остальные — сзади. И не высовывайтесь!
Кэт решила остаться на неделю, хотя знала, что просто оттягивает момент возвращения в Новую Зеландию. Ей придется искать работу и жилье. Придется заново строить свою жизнь.
Жизнь без Ника.
Спустя несколько дней Кэт шла вдоль больничной веранды к группе детей, которые играли в тени огромного дерева.
— Кэт!
Сначала ей показалось, что у нее начались галлюцинации. Сердце подпрыгнуло в груди, когда она повернулась и увидела Ника вместе с сестрой Бернадеттой. Если это и была галлюцинация, то из плоти и крови.
— Что ты здесь делаешь? — дрожащим голосом спросила Кэт.
— Он приехал проверить нас, — ответила за Ника сестра Бернадетта.
Кэт взглянула на Ника. Его смуглая кожа побледнела, он выглядел изможденным и похудевшим. Она испугалась.
— Проверить? — повторила она, переводя взгляд на монахиню, надеясь, что Ник не заметит радостного волнения, охватившего ее при его появлении.
— Он хотел убедиться, что мы не заставляем тебя здесь работать до изнеможения.
— Что? — Кэт перевела взгляд на Ника.
— Я рада, что он приехал, — перебила сестра Бернадетта. — Ты слишком добрая и чувствительная, тебе нужен кто-то, чтобы следить за тобой и помогать. Особенно когда дело касается денег. Теперь мне нужно работать, а у вас есть о чем поговорить, так что я вас оставлю.
Кэт почти не заметила ее ухода. Гнев и счастье переполняли ее, возрождая к жизни.
— Ты не имел права проверять их! — воскликнула она.
— Мы всегда будем спорить? — усмехнулся Ник. — Очевидно, да. Я буду говорить то, что считаю нужным, а ты — возражать!