Мутанты не слышали или не желали слушать ее. "Лорд Грижни, - подумала и поняла она, - придет в ярость". Рядом с ней находился причал, к которому был привязан ее домбулис. Она принялась в отчаянии распутывать сложный узел.
К этому времени на место события сбежались уже десятки школяров и с их совокупной мощью было не справиться даже искушенным в бою мутантам Фал-Грижни. Кто-то из школяров вооружился палкой - и точный удар пришелся Глису по плечу. Мутант зашатался, но тут же пришел в себя и с шипением бросился на обидчика. В этот миг клобук откинулся на плечи - и взорам толпы предстало поросшее густой шерстью плоское лицо. Толпа невольно подалась назад, некоторые закричали от ужаса: залитый солнечными лучами Глис с трясущимися губами, выставленными наружу клыками и густой шерстью по всему лицу представлял собой поистине устрашающее зрелище.
- Демоны, - закричали с разных сторон. Кто-то, приглядевшись к гербам на плащах, заорал:
- Демоны Фал-Грижни! Демоны Грижни!
- Царь демонов наслал на нас своих подданных! Братья, на нас напали!
Крики ужаса и отвращения неслись отовсюду. Многие бросились бежать, но самые храбрые и самые разъяренные остались на месте.
- Это неправда! - закричала Верран. - Выслушайте меня!
Но никто не обратил на нее внимания. В толпе началась массовая истерия: ярость, страх, отчаяние первые признаки паники. Здоровенный детина из рабочих с бычьей шеей и могучими ручищами выступил вперед, расшвыряв школяров, чтобы они не путались у него под ногами. В руке у него был топор. Чувствовалось, что он боится, но ярость была сильнее страха.
- Я не боюсь демонов! Я не боюсь колдунов! Я не боюсь самого Грижни! Вот что я для них приготовил.
И он занес над головой свой топор.
Глис увернулся - но недостаточно стремительно. Острие впилось ему в затылок. Высоким фонтаном взметнулась кровь, а затем кровавым дождем рухнула вниз, на головы беснующимся. Глис повалился замертво. Он был и впрямь уже мертв, но разъяренные лантийцы принялись бить и пинать бездыханное тело, словно бы для того, чтобы убедить самих себя в том, что и демоны смертны.
Оставшиеся в живых мутанты, братья убитого Глиса по материнской паутине, зашипели от ярости и от горя. Овладевшее ими отчаяние на какое-то мгновение удержало толпу лантийцев от новых действий, словно парализовав ее, и этих мгновений мутантам хватило на то, чтобы наброситься на убийцу своего брата и разодрать его разве что не в клочья клыками и когтями.
Стоны умирающего заставили очнуться оцепеневшую было толпу. Кто-то крикнул:
- Смерть демонам!
И все подхватили:
- Смерть демонам!
В руках у людей замелькали ножи и камни. Кое-кто вооружился и палками. Появились и люди посерьезней: у них с собой оказались кинжалы и даже мечи. В городе Ланти-Юм ходить без оружия было как-то не принято.
- Смерть демонам Грижни!
Верран с ужасом увидела, как кинжал по самую рукоять вонзился в спину одному из мутантов. Выкрикнув что-то сдавленным голосом, тот рухнул наземь. Толпа с ликующим ревом надвинулась на него множество рук поспешили изодрать в клочья серую одежду. Когда всеобщим взорам предстало совершенно нечеловеческое, с колючками на груди и спине, тело мутанта, истерия толпы переросла в безумие. Безжалостные лезвия буквально искромсали тело умирающего мутанта, и столь же безжалостные руки впились в живот и грудь, выдирая из разверстых ран жизненно важные органы.
Точно так же расправилась толпа и с третьим мутантом, вопреки его яростному сопротивлению. Из четырех спутников Верран на ногах оставался только Нид. Он скинул серый плащ, чтобы обеспечить себе свободу передвижений, и сама Верран понимала, как легко его принять за демона, пока он прыгал, метался, уворачивался от ударов и бросался в бой со скоростью, которая не могла не показаться сверхъестественной. Человеческая кровь была у него на клыках и на когтях, его глаза пылали; уже два трупа лежали у его ног. И так ужасен был вид разгневанного мутанта, что по толпе прошел испуганный ропот и она невольно попятилась.
Верран поняла, что внезапная передышка наверняка окажется недолгой, выбрала тот миг, когда наступила тишина, и закричала во весь голос:
- Нид, сюда! Ко мне!
И он услышал ее. Он не мог увидеть ее над головами толпы, но услышал. И сразу же рванулся на звук ее голоса, прыгнув при этом так высоко и настолько стремительно, что и впрямь показался демоном, за которого его ошибочно принимали горожане; окровавленные клыки и когти довершали это мнимое тождество. Горожане поспешно расступились перед ним в обе стороны, а тех, кто замешкался, сшибли наземь их более расторопные товарищи. Верран меж тем по-прежнему распутывала чудовищный узел, которым был привязан домбулис. Узел тугой и к тому же сырой. Верран поняла, что ей с ним ни за что не справиться. На мгновение она впилась в него с невероятной силой, сломав себе при этом ногти. Но сам этот факт напомнил ей о маникюрных ножницах, которые были у нее с собой в сумочке. Она быстро извлекла их. Крошечные ножницы, изубранные драгоценными камнями, не имели режущей кромки, зато их острие было хорошо заточено. Верран вонзила их в узел - и тот сразу же поддался.
Нид тем временем преодолел уже половину расстояния, отделявшего его от госпожи. Страх, ненадолго парализовавший толпу, уже миновал, вновь послышались дикие выкрики, и несколько храбрых лантийцев бросились на мутанта, взяв наперевес лодочные весла. Кровь залила голову и грудь мутанту - Нид зашипел, бешено, но вслепую отбиваясь от обрушившихся на него ударов, и нападающие, в свою очередь, облились кровью.
Но тут по воздуху полетели камни. Часть из них попала в мутанта, тогда как другие, брошенные не столь точно, поранили нападающих на него людей. Один из камней ободрал Ниду щеку, и он инстинктивно поднял руку, защищая голову. Он зашатался и казалось, что он не удержится на ногах. А стоило ему упасть - и он бы уже никогда не поднялся.
- Сюда, Нид! - крикнула Верран, и вновь он услышал ее.
Ее голос придал ему новый заряд смелости. Возможно, именно сознание того, что жену лорда Грижни следовало защитить во что бы то ни стало, позволило ему пробиться сквозь охваченную жаждой убийства толпу. Он домчался до Верран, как раз когда она окончательно справилась с узлом.
Верран спрыгнула в лодку, Нид последовал за нею. Маленькое суденышко угрожающе накренилось и чуть не перевернулось; Верран поневоле затаила дыхание. Нид схватился за весла, принялся отчаянно грести, и домбулис отплыл от причала.
Из толпы послышались новые крики.
- Что это за женщина?
- Это ведьма! Она была с демонами Грижни!
В воду канала Сандивелл полетела куча камней, но лодка уже отплыла на безопасное расстояние. Верран не знала, не пустятся ли за ними в погоню. Толпа была разъярена до безумия, а у причала стояло множество лодок. В ужасе она оглянулась. Толпа продолжала неистовствовать, однако никаких признаков погони не было. Тогда Верран посмотрела на Нида. Из множества ран на теле мутанта лилась кровь. Один глаз уже ничего не видел, шерсть была выдрана клочьями, две колючки на спине надломлены и болтались словно на ниточке. Тем не менее израненный мутант яростно греб обоими веслами. Верран почувствовала, что глаза ей застилают слезы, и она поторопилась их смахнуть.
- Ничего не понимаю, - прошептала она. - Они, должно быть, сошли с ума.
Они свернули в канал Лурейс и подплыли к дворцу Грижни. Верран препоручила Нида заботам его собратьев, а сама помчалась разыскивать мужа. Но вскоре обнаружила, что лорда Грижни нет дома. И никто не знал, когда он вернется. Верран охватило отчаяние, потому что ей не терпелось поведать ему о том, какая драма только что разыгралась.
Она пошла к мутантам и помогла им перевязать раны Нида и укрепить на месте сломанные колючки. Вид у мутантов был совершенно потерянный. Вне всякого сомнения, они понимали, что трое собратьев погибли. Верран стала петь им, выбирая самые жалостливые песни, и это их несколько утешило. В конце концов они начали как бы подпевать ей, издавая горестное шипение. За этим их и застал вернувшийся час спустя Фал-Грижни.