- Ну что, ты скажешь или всё-таки ток?
- Включай свою машинку, - говорю смело, - вы все тоже скоро будете гореть.
Злобно плюнула на них, и мужик нажал рычаг…
4
На экране комната. Посередине девчонка, привязанная к стулу.
Сейчас, когда волосы её в беспорядке разбросаны, лицо кажется знакомым. Но это точно не одна из проституток. Хотя он не сказал бы точно сколько сотен шлюх прошло сквозь его член. Их, ничего не значащие лица он даже не помнит. Просто мелькающие картины. Поэтому сейчас отталкивается только от опыта и интуиции. Не похожа девка на шлюху.
На пытках колятся все. Достаточно приложить к пальцам щипцы и все говорят всё. Эта на щипцах молчала. Вырубилась, но не сказала ни слова.
Впервые Давид видит такое, чтобы кто-то не прокололся на щипцах. Дальше ток. Там можно по нарастающей. С малого тока, на первом этапе все начинают говорить. Эта молчит, упрямо стиснув зубы. Видно профи.
Но тогда почему, если она профи, так глупо попалась. Возможно, это и была задача попасть внутрь. Но что она сможет связанная по руками и ногам. Нет, не профи.
Кто пошлёт не профи. Только идиот.
Давид наблюдает за тем, что происходит в комнате и копаясь в мозгах, отбрасывая всё лишнее, пытается понять, кто послал эту дуру его убивать.
Профи не промазал бы и не стрелял бы в него из дурацкой женской мелкашки. От такой игрушки мало толку. Нужно попасть в глаз, чтобы пробить мозги и тогда возможно будет толк. А так царапина. Правда ещё немного и девка могла попасть в сонную артерию, но и тогда бы его спасли.
От кого же пришла эта сучка?
Весь день, лёжа в палате в клинике доктора Соболева, Даваид обдумывает этот вопрос. Парням дал суровое указание выбить из этой суки всё что она знает. Но что-то она не сильно разговорчива. Ещё и смеётся парням в лицо.
Давно он не видел, чтобы так смело вели себя в комнате для пыток. Тем более, чтобы молодая девка. Ей на вид не больше двадцати.
В дверь постучали.
- Входи, - беззвучно проговори Давид и в шее что-то закололо, - черт.
Врач запретил разговаривать, несколько дней нужно молчать как рыба. А как молчать.
Вошел Тигран.
Давид жестом показывает – Ну как?
- Молчит. Хрен его знает, откуда такая взялась упрямая. Сдаётся мне там что-то личное.
Давид губами показал что недоволен.
- Дай время, выбьем. Это мы ещё не всё сделали. Ты оклемаешься, можно ещё попробовать. Пока пусть поваляется в подвале.
Давид показал жестом.
- Та мы ей только воду оставили. Без жрачки пусть посидит, неделю можно.
Указал на шею.
- Нет, пока не узнаем от кого, мочить не будем, не волнуйся.
Удовлетворённый Давид закрыл глаза. Потом снова открыл. Показал пальцем вокруг.
- Всё собираем, как положено. Всё тикает. Конкуренты притихли не к добру это. Как бы не прислали кого посерьёзнее.
Давид согласно моргнул.
- Тут у нас танк не проедет на каждом этаже вооруженная охрана. Очистили этаж сверху и снизу. Нет никого кроме наших бойцов.
Удовлетворенно моргнул.
- Что ещё?
Тигран понимает всё без слов, такой помощник Давиду достался давно. Вытянул пацана с улицы, от наркоты вылечил, теперь этот верный как собака.
Показал рукой, что пишет и пистолет типа держит.
- Да я понял, всех кого замочили - список…
Показывает от пола низко.
- Дети - понял. Всех детей проверить. Будет сделано. Ты это давай быстрее, - Тигран единственный человек кто по-настоящему хочет, чтобы Давид оставался жив.
Пошел к двери, там обернулся:
- Короче, девка будет ждать тебя для разговора.
Моргнул. Показал, чтобы поесть ей дали.
- Ладно, покормим. Но она сука упрямая и дерзкая такая аж бесит.
Ладонью показал, не бесись. Успокойся.
- Хорошо, буду спокойным, насколько это возможно.
Открыл дверь и вышел.
Что-то тут не так. Давид чувствует не простая эта девка. Ох, непростая.
5
В темноте, словно в бесконечности.
Не знаю сколько прошло дней или недель, не знаю за стеной день или вечер, знаю только что уже скоро жизнь моя изменится. Хорошей она не была, лучше не станет. Оборвётся, только вот как это ещё вопрос открытый. Я готова ко всему, знаю, эти твари получат своё, пусть не сейчас, но потом.
Единственное чего мне хочется это ещё раз посмотреть в его лицо. Глянуть и умереть. Больше ничего не нужно. Жажда убить его и жажда видеть переплелись в одну непосильную.
Ненавидеть легче, чем любить, это я уже поняла.
Иногда приходит человек, приносит мне еду, воду и выводит в туалет. Тогда, я встаю с пола и иду на полусогнутых ногах. Несколько шагов из подвала. Потом возвращаюсь в ставшую уже родной темноту. Привыкла. Понимаю, это последнее что мне предстоит видеть.