Я сидела все там же у огня и размышляла обо всем, что произошло за последние двое суток. Проблемы, о которых я переживала еще вчера утром – ссора с отцом, опоздание в университет, растекшаяся туш, сигареты, - все это не просто ушло на второй план, оно перестало иметь всякое значение. Наверное, до того, как я своими глазами увидела магию, мое сознание оберегала надежда, что весь происходящий здесь балаган – всего лишь розыгрыш, чья-то глупая шутка, фарс. Сейчас же, я просто не могла смириться с мыслью, что помимо знакомого мне, понятного, существует целый Мир, так долго остававшийся для меня тайным. Мне не хотелось признаваться, что я боюсь. Нет, брат и сестра нисколько меня не смущали. Дело было во мне. Я всегда вела себя тихо, я была веселой, непосредственной, смешливой, даже глупой, но я никогда не позволяла себе б о я т ь с я. Какое же это жуткое слово «бояться», неужели именно так называют расползающуюся горячими жгутами по телу массу? Потому что если это действительно был страх, мне он не нравился.
- Держи. – рядом подсела Йольни. В руках у нее была глиняная посудина с дымящимся отваром внутри. – Это чай, он поможет успокоиться.
На самом деле я уже давно была спокойна. Я рыдала минут пятнадцать и ни Йольни, ни Герард, никак не могли добиться от меня объяснений. Правда, девчонка, кажется, до сих пор думала о изнасиловании, но почему-то намеренно не задевала эту тему, хотя по ее лицу было видно: это временно. От такого непонимания мне стало только хуже. Я еще сильнее расплакалась. В итоге, успокоить меня им не удалось, я сделала это сама. Как только я поняла, что слез в глазах больше не осталось, а истерика перешла на уровень выше – приобрела форму отчужденности и апатии, я самостоятельно подползла к почти погасшему костру и, обняв себя за колени, затихла.
- Спасибо. – голос у меня был хриплым и мне пришлось несколько раз старательно откашляться, чтобы вернуть в него привычную мелодичность. Я покорно взяла из рук Йольни посудину и начала медленно цедить содержимое. На вкус очень напоминало чай с ромашкой и мятой.
Мне дали еще десять минут, чтобы окончательно прийти в себя. Как и ожидалось, первым не вытерпела девушка. Она осторожно села рядом и дотронулась до моего плеча в утешительном жесте.
- Ты как? Не хочешь рассказать? Я знаю, это сложно, но независимо от того, что случилось с тобой раньше, мы с Герардом не позволим этому повториться. Ты можешь нам доверять. – нужно отдать ей должное, когда она хотела, ее голос становился спокойным, принимал форму напевной мантры, а речь как будто замедлялась.
А вот Герард молчал. Он стоял рядом и как-то неловко перебирал палки для костра.
- Я… я… не знаю с чего начать… - осторожно покосившись на Герарда, я все-таки опустила взгляд. Нет. Я не могу сказать им, что пришла из другого мира. Почему-то интуиция во мне кричала об этом. Я не могла объяснить, но я была уверена. – Со мной произошло кое-что ужасное. Там, на дороге… я ничего не помню, точнее, помню какие-то обрывки. Я волнуюсь, я в панике, потому что… я не знаю зачем я здесь, кто меня сюда отправил и что будет со мной дальше.
Моя речь была какой-то сумбурной. Я не врала, когда рассказывала о своем положении брату и сестре. Я действительно так думала.
- Вам не стоит волноваться о будущем. – все-таки парень решил вступить в разговор. – Если шкатулка не ошиблась, теперь у вас есть защита целого рода. Нашего рода. Будьте уверены, я лично уничтожу всякого, кто только попробует причинить вам вред.
Если бы не мое подавленное настроение, я бы заметила, что слова парня только сильнее обескураживают, чем помогают. Ведь я по-прежнему не понимала, что происходит, и что мне делать с ними – с Йольни и Герардом.
Вопреки моим ожиданиям, Йольни поняла все верно. Она хмуро посмотрела на брата и покачала головой.
- Герард, ты ее только пугаешь. – потом вернулась взглядом ко мне. – Элина, это брачная шкатулка. Она выбирает пару для своего хозяина, если по каким-то причинам, он не обзавелся ей за первые триста лет жизни. Хозяином этой является граф Форсберг. Он наш брат, или около того. Именно к нему мы держим путь. Конечно, тебя не могут приковать к алтарю, все-таки брак должен быть по обоюдному желанию, но я прошу тебя не волноваться, а просто поехать с нами и познакомится с Хальвом, дать ему шанс.
Девушка говорила очень аккуратно, как будто боялась, что я в любой момент могу испугаться и убежать в лес. Да только они, кажется, не до конца понимали – бежать мне некуда.
- То есть как это – пара? – у меня, естественно, были свои догадки, но этот мир уже дал понять: все будет так, как этого не ждешь.
- Хм… вы, люди называете друг друга мужем и женой, а мы, оборотни, говорим «пара». Этот термин вмещает в себе несколько смыслов, но, более приближенный, именно такой: супруга.