Палий шумно выдохнул, глядя на герра. Видно было, что спокойная речь последнего произвела на юношу сильное впечатление.
— Я, я понял, правда понял, — Палий вздрогнул, — просто это так, ммм, странно? — он устало посмотрел на Эн.герра. — Я о таком только в книгах читал, а теперь это происходит со мной.
— Жизнь порой поворачивается к нам неожиданной стороной, — философски произнес Эн.герр, отступая от Палия и снова усаживаясь на пол у дивана, теперь уже ближе к Алику.
— Да уж, — Палий хмыкнул. — Спокойной ночи, герр. Алик, — Палий кивнул Алику и тот криво улыбнулся в ответ. — Я пойду, пожалуй.
— Спокойной ночи, — кивнул Эн.герр.
— И, спасибо вам, — Палий остановился у пороги и снова посмотрел на генерала. — И… Я никому не хочу говорить об этом.
— Твоя жизнь — это твой выбор, — спокойно кивнул Эн.герр, взмахом руки подгоняя юношу. Палий кивнул и вышел в ночь, аккуратно притворив за собой дверь.
— А теперь я жду объяснений, — хмыкнул Алик, глядя на задумавшегося командира.
— Нет, — Алик поднял брови, но Эн.герр продолжил, — сначала ты расскажешь мне, что вычитал в мыслях этого юноши, когда так бессовестно в них ковырялся.
Алик усмехнулся. Сейчас на него смотрели холодные глаза герра Империи и он, глубоко вздохнув и приведя мысли в порядок, начал рассказ.
— Я не все понял, командир, — Алик потер лоб и, по своему обыкновению закутался в плащ. — Я поймал яркую мысль только что, после того, как я сделал пророчество? — голос Алика прозвучал вопросительно и он внимательно поглядел на герра. Эн.герр кивнул, давая понять, что все объяснит.
— Ладно. Так вот, после моего пророчества у Палия в мозгу мелькнула четкая картинка, как он целуется с Беатриче, — Алик внимательно поглядел на Эн.герра. Тот замер.
— Так, — герр нахмурился и потер лоб рукой. Алик внимательно смотрел на него, пытаясь разгадать, о чем думает командир. — Это интересно. Я думал, что Палию нравится Алия, там слишком все явно… — вот эти уже слова Эн.герр, к явному удивлению Алика произнес с едва заметным недовольством. И усмехнулся, услышав сам себя.
— Про Палия и Алию, — тяжело вздохнул Алик, — тут тоже сложно. Опять же, герр, я выхватываю в мозгу Палия картинки, меня не хватает на полное считывание сознания. По крайней мере, незаметно для Палия, — тут Алик поморщился, как делал всегда, когда речь заходила об ограничениях его возможностей. — Я видел их, вдвоем. Судя по виду, младшей Ярвиненн было лет пятнадцать, — Алик чуть-чуть нахмурился, а Эн.герр опять обратил внимание на то, что Алик избегает называть Алию по имени.
— Картинка была короткая, но яркая — Палий и Алия держаться за руки, потом Палий подбегает к этому огромному белому жеребцу Алии и пытается на него забраться. А потом темнота. И боль. Это то, что я видел, чувствовал, — Алик снова поморщился. — Я предполагаю, что она спасла Палия. Магия за жизнь — неплохой размен.
— А он потом целовался с ее сестрой. Отлично, — в голося Эн.герра слышалось раздражения. — Ну это, по крайней мере хоть чуть-чуть объясняет их странное взаимодействие.
— Странное? — в голосе Алика звучал вопрос.
— Мою юный друг, — голос Эн.герра звучал с доброй насмешкой. — Женщины — прекрасные и странные создания. Вот Алия, это видно, к этому самому Палию неравнодушна. Но держит его явно на расстоянии. А вот Палий… Мне непонятна его позиция.
— Он как будто мечется внутри, — Алик говорил медленно, сосредоточенно вспоминая ощущения, которые воспринял в сознании Палия. — Между сестрами.
— Но при этом Беатриче явно за него не отдадут, — хмыкнул Эн.герр. — Не того полета он птица. А вот Алия, судя по всему магию свою утратившая, дело другое. Да и связаны они крепко. Но тут встает вопрос о чувствах самой Алии.
— Тут я не советчик, — тут же поднял руки Алик. — Во-первых, я прочитать не могу никого из их семьи. А во-вторых: вы знаете герр, какой я специалист по прекрасному полу, — тут уже откровенно фыркнул Алик. — Но… — Алик замялся. — В чем ваш интерес, командир? И, в конце концов, что я такого напророчил?
— Ты сказал, что, цитирую, «утраченное вернется, когда в ней родится море. Но предавший однажды предаст и дважды», — Эн.герр не колеблясь процитировал слова пророчества и серьезно посмотрел на Алика. — И если первая часть, я подозреваю именно об утраченном даре Алии, то вторая как раз об их взаимоотношениях.
— Родится море? Высший!! — Эн.герр поднял брови, он редко слышал, как Алик ругался, — что это может значить? В чем прок от чтения ветра, если я ничего не помню? И ничего не понимаю? — Алик с почти детской обидой посмотрел на командира.
Эн.герр с теплотой взглянул на помощника. Он отчасти понимал обиду Алика: когда твоя магия как бы не твоя, и подчиняется тебе через раз — это бесило. Но, тут взгляд Эн.герра стал серьезным, Алик сам не хотел сделать то, чтобы принять свою силу. А помогать ему Эн.герр был обязан как никак — ученическая клятва давила.
— Хочешь попробуем медитацию? — герр посмотрел на помощника. — Все равно я боюсь, что сейчас не усну. Слишком много всего случилось за день, — Эн.герр устало прикрыл глаза, перед которыми тут же мелькнула тоненькая фигурка в алом плаще на огромном белом жеребце.
Алик снова поморщился: медитации он не любил. Понимал эффективность, но не любил соприкасаться разумом с командиром. Слишком огромной чувствовалась сила герра, слишком много эмоций, неприятных Алику, она поднимала. Алик еще раз глубоко вздохнул и, подняв глаза на слишком понимающие глаза командира, кивнул. И протянул руки Эн.герру. Тот крепко перехватил руки помощника, сильно, но бережно обхватывая его за запястья и чувствуя большими пальцами, как неровно выстукивает пульс помощника. Алик краем сознания обратил внимание, что ладони у Эн.герра раза в два шире, чем у него. Но пальцы Алика такие же длинные, хотя запястья такие тонкие, что казалось, генерал их легко сломает. Алик снова поморщился и закрыл глаза, сосредотачиваясь на своем пульсе.
Тук-тук, тук-тук… К стуку его собственного сердца присоединился еще один равномерный и сильный звук — стук сердца генерала. Тук-тук, тук-тук и мир поплыл перед внутренним взором Алика. Сила генерала окутала его, казалась огромной, как один раз виденный Аликом океан. Такой же обманчиво спокойной, но затягивающей в свои глубины. В Алике на мгновения всколыхнулся страх, затем что-то темное, злое, которое Алик пинком загнал в дальний угол своей души. А потом пришла серая пустота. Пустота двигалась, отдалялась и Алик понял, что видит море. Серое море под серым небом, затянутым огромными мрачными тучами. Серый берег и серая фигурка на нем, слишком тонкая, чтобы быть мужчиной. Алик силился разглядеть ее лицо, но оно не давалось, ускользало. Картинка сменилась, и Алик снова увидел виденную ранее в мозгу Палия картину, как он юный и бесстрашный, под одобряющую улыбку Алии отпускает ее руку и подходит к огромному и грозному на вид белому жеребцу. Как Палий аккуратно кладет ладонь на круп жеребца и легко впрыгивает на него. Как Алия издали смотрит на гарцующего Палия и на ее совсем юном лице расцветает гордость и нежность. Как какой-то громкий звук отвлекает Палия, он резко оборачивается и выпускает поводья. Как жеребец, почувствовав слабину, резко вскидывает задние ноги и Палий летит вперед. Как кричит Алия над телом Палия, а из ее рук к его распластанному телу медленно текут серые молнии. Как серость постепенно заполняет все вокруг, скрывая картинку, убаюкивая, успокаивая. Только стук сердца разрывает серость и тишину. И снова темнота поднимается из глубин сознания Алика, принимая форму человека, лицо которого Алик разглядеть не может. Не хочет и боится. Как снова чувствует вокруг себя магию герра и, пугаясь, загоняет неприятный образ внутрь.
Алик резко открыл глаза. Эн.герр, сидящий напротив него, тоже медленно и устало посмотрел на помощника.
— Поздравляю тебя, мой ученик, — в голосе Эн.герра слышалась сдержанная похвала. Алик замер — очень редко герр называл его учеником, это всегда были моменты, в которых генерал сильно гордился и радовался за него. — У тебя получилось вернуться в видение и зацепить его.