— А что мне сказать Маку? Мои занятия с ним состоятся?
После короткой паузы Гейб ответил:
— Я поблагодарю его за то, что он был так любезен с тобой, но дам ему понять, что его уроки, которые он хотел давать тебе после полудня, лежат вне сферы твоих обязанностей. — — Это замечательно. Следовательно… я буду свободна днем и по вечерам?
— Естественно. Ты можешь пойти куда угодно и делать все что угодно. Только постарайся не сталкиваться с Марвой. Обедаем мы скромно. Но это не значит, что к столу можно появляться когда вздумается.
— Если ты подобрался к концу своего длинного списка указаний, то я хотела бы сказать, что смертельно устала и мне бы хотелось лечь в постель.
— Это твое дело, — ответил он с невозмутимым спокойствием. — Спокойной ночи, мисс Джонс. Спите спокойно. — И Гейб тихо притворил за собой дверь.
«Да уж, заснешь тут спокойно…»
Стефани отшвырнула одну из подушек — и это все, что она могла сделать.
Гейб услышал шум, донесшийся из комнаты Стефани. Он замер в ожидании. Почему-то ему показалось, что ее кровать развалилась на части. Но поскольку других звуков не последовало, он пошел дальше по холлу к столовой, где все еще возилась Марва.
:. — Как поживаешь, Марва?
— Прекрасно, Гейб, — ответила она, протирая шейкер. — Хочешь еще кусок персикового пирога?
Стефани была права: его повариха вела себя как-то странно.
— Почему у меня такое чувство, что ты Прячешь под седлом шипы?
Марва отчаянно замотала головой.
— Ничего подобного. Я просто работаю.
— Вижу, вижу… Но я вот подумал, что мы всегда были добрыми друзьями, и если между нами что-то не ладилось, ты обычно приходила ко мне.
— Я всегда так делала.
— Кроме сегодняшнего вечера.
— Все свои служебные обязанности на сегодня я выполнила.
— И все же, давай поговорим.
Марва отложила в сторону шейкер.
— Я всегда во всем тебя поддерживал. Но сейчас я никак не могу понять, почему ты поместила Тери Джонс в этот холодный, старый чулан, когда наверху пустует превосходная спальня для гостей! С другой стороны, мне бы хотелось сохранить эту комнату для родителей одного из мальчиков, на тот случай, если бы они внезапно приехали, — продолжал Гейб, и дыхание его участилось. — Строго говоря, мисс Джонс — не гость. Она приехала на ранчо в поисках работы. Тем более что она еще только стажируется.
Марва нахмурилась.
— Значит, стажируется…
— Если она не сможет работать на конюшне, Мак уволит ее.
— По утрам на конюшне так холодно.
— Неважно, работа должна быть выполнена. Тебе это известно.
— Хорошо, если уж ты интересуешься, почему я сделала все не так, как надо, то знай: она совершенно не годится для такой работы!..
Гейб потянулся к яблоку в вазе, взял его и надкусил. Марва оказалась более проницательной, чем он думал.
— Даже если это так, ей все равно следует подыскать более сносное место для ночевки. Нужно уважать друг друга. Мне здесь нужны люди, которые хотят проявить себя, что-то доказать себе и другим.
Это одна из причин, кстати, почему я и тебя пригласил на работу.
— Может, ты скажешь мне другие причины? колко спросила она.
— Ты делаешь хорошую закваску для хлеба. У тебя он получается очень вкусным. Но ты об этом уже знаешь.
— Все равно приятно слышать.
— Короче, мне нравится все, что ты делаешь. Как готовишь для ребят. Вряд ли бы я сумел найти замену такой прекрасной поварихе. Твоя восхитительная стряпня сделает счастливым любого жильца.
Не уходи от меня.
— Я и не собираюсь этого делать.
Гейб перестал жевать яблоко.
— Может, ты хочешь мне еще что-то сказать?
— Нет, разумеется, нет. Но мы никогда не знаем, какие обстоятельства нас подстерегают. Тебе ведь не составит труда подготовить кого-нибудь другого на мое место?..
Он прищурился.
— Ты можешь кого-то порекомендовать?
— Ну… если мисс Джонс ищет работу, а на конюшне от нее, скорее всего, будет мало толку, может быть, ей стоит поработать на кухне?
Проклятье. Он должен был это предвидеть. Наверно, внезапное появление Стефани притупило его ум.
Она, пожалуй, могла заварить кофе и разогреть обед, уже купленный и замороженный в холодильнике, но за год их супружества Гейб так и не сумел выяснить, умеет ли Стефани вообще готовить. Они ведь жили отдельно и поэтому даже в общем доме встречались нечасто. И, как результат, никогда не обедали вместе. В одном он не сомневался: кухня — это последнее место, где Стефани захотела бы чем-либо заниматься. И даже если бы настал знаменательный .день и он вступил бы в Белый дом в качестве президента страны, она бы, пожалуй, смогла лишь обсудить обеденное меню с главой администрации.