— Я с тобой не поеду!
Но мой желудок предательски урчит. Крамер смотрит на меня выразительно:
— Назло бабушке наемся соли и голодной спать лягу?
Живот ещё раз озвучивает свой протест по поводу отказа от ужина, и Тимур, не слушая моих возражений, привозит меня в небольшая шашлычную, уютную, почти домашнюю.
Кормят нас тут вкусно, в тысячу раз лучше, чем в том же дорогущем Черчилле. Неужели Тимур не одним устрицам и икре радуется?
Набив живот, я становлюсь менее нервной, но ненадолго. Крамеру перезванивает его приятель, выслушав его, Тимур меняется в лице.
Я пугаюсь:
— Что? Это угон? Это не эвакуатор?
— Да нет, эвакуатор, но у меня возникают разные вопросы. Вполне резонные.
— Какие?
— Не к тебе. Твоя Молли на штрафстоянке в Дубовом умёте.
— Что?
— Именно.
Это как так? Зачем вести машину так далеко? Это же возле дома Раевской и дома Крамера… Подозрительно смотрю на него, но он только хмурится. Непохоже, чтобы это был его умысел.
— Лидия, — скриплю я зубами.
Однако, делать нечего, надо ехать Дубовый умёт.
Приезжаем туда мы уже в сумерках.
— Сиди в машине.
— Но я же владелец…
— Отдай мне документы и сиди. Мужчина тут я.
Вытряхиваю требуемое из сумочки, и Тимур скрывается за воротами. Его нет всего минут десять, но я извожусь. Наконец, он появляется, и я вижу, как он даёт деньги какому-то мужику, и тот отпирает ворота.
И мою деточку, оранжевую красавицу, почему-то вывозят на эвакуаторе.
Крамер садится в машину:
— Колесо спущено, — объясняет он причину временной инвалидности моей машинки.
— У меня есть насос в багажнике, — оживляюсь я, и запаска.
— Линда, ты хочешь, чтобы я занималась этим именно здесь? Давай отъедем на пять километров, и я всё заменю.
Приблизительно в пяти километрах находится дом Крамера. Мне все это не нравится, но искать сейчас круглосуточный автосервис — это меня тоже не радует.
— Но потом я уеду, — сдаюсь я. — Не раскатывай губу.
— Хорошо, — соглашается Тимур. — Как только починим машину, уедешь.
Я уже смирилась с его присутствием, но, оказаться вновь в этом доме, почему-то больно. Наверное, я возложила слишком много неоправданных надежд на это место. А замки оказались из песка. Их разнесло первым же порывом ветра.
Пока Тимур возится с Молли при свете фонарей, я сижу на веранде и размышляю, почему в жизни все так паршиво складывается. Разве я много хочу?
Ночь выдается прохладная, август в этом плане всегда непредсказуем, и я начинаю подмерзать, а еще на меня нападают злые комары, долетевшие скорее всего с того пруда, в котором я утопила свою туфлю.
Сжалившись над Тимуром, я отправляюсь в дом приготовить чего-нибудь горячего. Ну, и у трясти свои мысли, потому что чем дольше я смотрю на спину Крамера, тем мне поганее.
Когда я уже разливаю чай в толстые высокие кружки, в кухню заходит Тимур.
— Готово, — радует меня он, вытирая руки какой-то ветошью.
— Что там было? — все равно волнуюсь я.
— Ниппель открутился. Хорошо, что сейчас, а не где-нибудь на дороге.
Помолчав, он продолжает:
— Линда…
И я тут же ощетиниваюсь, понимая, что речь пойдет не об отвлеченных вещах, а о нас.
— Не надо ничего говорить, Тимур. Иначе будет скандал.
— Я только хочу сказать, что не надо пренебрегать моей помощью. Ты можешь на меня положиться.
— Я не могу тебе доверять и положиться на тебя тоже не могу. Твоя помощь, надеюсь, тоже больше не понадобится.
— Так и будешь упираться?
— За помощь спасибо, а теперь мне пора домой, — ставлю я назад свою кружку, из которой даже ни разу не отпила.
— А зачем?
— Не понимаю тебя, — холодно отвечаю я.
— Теперь это — твой дом.
— Пока ещё нет. Пока я еще свободна.
Крамер подходит ко мне вплотную, и меня сразу окутывает его запахом. Он так близко, что мысли мои начинают путаться, и я злюсь. Этот мужчина — то, чего я себе позволить не могу. Я один раз уже ему доверилась, результат мне не понравился.
— Ничего не изменилось, Линда. Ты по-прежнему прячешь голову в песок, не хочешь никого слушать, ничего не видишь. Исповедуешь религию трех обезьян? Когда до тебя дойдет, что твой дом там, где я?
Глава 44
— Дом, Тимур, это там, где есть доверие. Я тебе не доверяю, — в который раз я ему это повторяю?
— С момента встречи у тебя в офисе я был с тобой честен, — упрямо говорит Крамер.
— Да, только мы по-разному понимаем это слово. Я перед тобой душу вернула, а ты прошёлся по ней в грязных ботинках, — горько говорю я.