Людмила промолчала, у нее больше не оставалось сил на выяснение отношений.
Артем грустно усмехнулся и прижал Людмилу к себе.
– Она как-то раз меня спросила, что я продаю, уж не человеческие ли органы, а я сказал, что да, мол, почки. Я тогда решил, что Тоська опять пьяная и мелет черт знает что, поэтому и согласился с ней, лишь бы отвязаться. А она, оказывается, не забыла, мало того, она еще и тебя накрутила! Давай уедем отсюда к чертям, я больше не могу, – внезапно сказал Артем, беря Людмилу за руку.
– Куда? – улыбнулась Людмила.
– Я думаю, мы можем уехать в Канаду, у меня там есть торговые связи.
– В другую страну??? – Такой вариант не приходил Людмиле в голову.
– А у меня нет выбора. – Артем пожал плечами. – Так просто из криминала, я уже понял, не уйдешь – либо вперед ногами, либо все сначала. И моя жена и дочь всегда будут под прицелом… Я этого не хочу. Да и Женька все еще на свободе, и она, как я теперь понял, Сашку в покое не оставит! Я разворочу это осиное гнездо! – Артем сжал кулаки. – Только на до все делать по-умному. Если Осипов хочет, то пускай продолжает работать с Василием, что ж, это его выбор! Вот только тогда и за транзитные склады ему придется отвечать одному!
А Людмила молча сидела рядом и глотала соленые слезы.
Глава 4
В палате тускло горела всего одна лампочка, ввинченная в белый абажур на длинном шнуре. Свежий ветерок, дувший из открытого окна, раскачивал абажур в разные стороны, свет то пропадал, то появлялся снова. Матильда от мучившей ее головной боли не могла уснуть, она следила глазами за раскачивавшимся абажуром: туда-сюда, туда-сюда. Так прошла вторая половина дня, а вечером к ней неожиданно пришел Борис.
– Привет. – Матильда дотронулась до руки Бориса. – А я тебя уже и не ждала…
Борис сел на стул рядом с ее кроватью, на тот самый, где недавно сидел пожилой следователь. Борис молча разглядывал свои руки.
– Красивые цветы, спасибо. – Матильда покосилась на букет лилий, которые он принес с собой. – И за апельсины спасибо…
Борис продолжал молчать, замолчала и Матильда. Соседки по палате бросали на них удивленные взгляды, но после «чистосердечного признания» про пять убийств к Матильде с расспросами лезть боялись.
– Что ты делала у моего отца в доме? – спросил Борис, не глядя на Матильду. Теперь он долго и внимательно рассматривал узор на старом линолеуме.
– Следила за твоим отцом. – Матильда решила больше ничего не придумывать.
Палата ахнула в едином порыве, женщины судорожно вздохнули.
– Зачем? – Борис наконец взглянул на нее.
– Я нахожусь под следствием из-за фальшивого изумруда. – Матильда замялась, не зная, что сказать дальше. – Этот изумруд был в короне, которую мне вручили на конкурсе красоты. А меценатом этого конкурса был твой отец. Он всучил мне подделку, из-за которой меня теперь разыскивает милиция, потому что я пыталась взять под залог короны большой кредит в банке.
– Ну, это ерунда. – Борис усмехнулся и вскочил со стула.
Палата с интересом, затаив дыхание, наблюдала за «реалити-шоу».
– Отец очень трепетно относится к своему имени, он никогда не будет опускаться до подделок.
– Я точно знаю, что виноват он. – Матильда тяжело вздохнула.
– Ладно, разберемся позже. При чем здесь жена Мунна? – Борис облокотился на тумбочку, едва не уронив пакет с апельсинами на пол.
– Ее муж, Артем, и твой отец компаньоны. Мы пытались выяснить, чем они занимаются…
– А спросить было нельзя? Просто спросить?! – Борис рывком опять сел на стул и придвинул его вплотную к кровати. – Артем Мунн поставлял моему отцу контейнеры для перевозки алмазной крошки…
– И это все? – Матильда была удивлена и конечно же не поверила ни одному слову Бориса.
– Конечно. – Борис нахмурился. – Ты мне не веришь?
– Тебе верю. – Матильда старалась говорить уверенно, но про себя она произнесла: «Но ты можешь и сам ничего не знать».
– Тогда в чем дело?
– Уже ни в чем. Артема выпустили из тюрьмы.
– Знаю. – Борис хмыкнул. – Мне звонила Людмила…
– Это она попросила тебя прийти ко мне? – догадалась Матильда.
– Да. – Борис кивнул. – Она.
Они снова замолчали.
– Пойдем в коридор. – Борис осторожно дотронулся до руки Матильды. – Ты встать сможешь? Нам надо поговорить.
Матильда скрепя зубами поднялась с кровати и, закутавшись в халат, вышла из палаты.
– Боря…
Теперь они стояли в коридоре больницы возле мутного, в разводах старого окна. В щели из окна безбожно дуло, и Матильда то и дело поправляла халат. Ее лицо до сих пор было повязано бинтами, и она очень походила на сбежавшую из концлагеря мумию.