— Хетепхерес… Маленькая моя бояка-девочка из другого варварского мира… Как же ты сводишь меня с ума! — прошептал он так тихо, чтобы Юлия не услышала. Затем громче уже спросил, посмеиваясь над ней. — Так говорит твое сердце или страх, поселившийся в нем?
Юлия, казалось, задумалась. Однако, Фараону не нужен был ее ответ. Он уже все для себя решил. Пусть девушка считает, что выиграла для себя передышку. Пусть… Ему же нужно время. Время, чтобы приручить ту, что была для него сейчас маленьким диким зверьком, загнанным в клетку. Время, чтобы дать ей раскрыться и понять свою собственную суть. Понять то, кто она, и кем является на самом деле.
23.1
***
На окраинах Древнего Египта, в небольшой провинции догорал тростниковый дом. Рядом с пылающим огненным факелом стояла, скрестив тонкие изящные руки на груди, сестра Фараона Джедефра — Хентетенка. Рядом с ней же, приобняв ее за плечи стоял высокий мужчина как две капли воды похожий на Джедефра. Такой же высокий, жилистый и сильный. Та же идеально прямая осанка, тот же разворот плеч. Вот только взгляд был другой. Темный, в обрамлении подведенных жирным черным контуром век, он источал в высочайшей степени себялюбие и ненависть к миру.
— Дорогая, думаю, что богу Сету понравится наша с тобой жертва! Ведь он обещал исполнить задуманное! Из этих двоих по его заверениям должно сегодняшней же ночью вышибить дух!
— Несомненно, милый брат… Любимый брат, будущий Властитель Египта, будущий Фараон Хефрен! — промурлыкала Хентетенка.
— Хафра! — поправил ее мужчина, но Хентетенка лишь засмеялась. Этот смех эхом отразился по всей деревушке, где стоял уже почти догоревший дом.
***
Этой ночью мне плохо спалось. И хотя засыпала я со спокойным сердцем, обнадеженная заверениями чудесного голоса, сейчас же, неизвестно от чего я проснулась. Все тело бил жуткий озноб, а рубашка была мокрой от пота. Что это? Грипп? Или какая-то тропическая лихорадка? Или, еще хуже, малярия?
Сделав усилие, я сумела выползти из кровати и, дойдя до ванной, сполоснуть лицо прохладной водой. Стало легче, но ненадолго. Едва я дошла до постели, как озноб вернулся, перед глазами запрыгали темные круги. Комната, которая прежде была наполнена изящными росписями на стенах, изображающими сцены из жизни богов, теперь казалась мне ужасающей и полной страхов — ужасных чудовищ с рогами, жуткими ослиными мордами. Все они скалились, обнажая свои острые слюнявые зубы и что-то кричали мне, кричали…
— Хватит! Хватит, прекратите это! — стонала я, уже понимая, что сознание куда-то ускользает от меня, словно та же ладья света, на которой Ра ускользает с закатом солнца, отправляясь в мир Дуат.
Чья-то прохладная рука легла мне на лоб. Кто-то, словно заботливая мать ребенка, погладил меня по голове. Очень приятно! И очень легко. Я улыбнулась, каждой клеточкой тела ощущая этот неимоверно приятный и чудесный сон.
— Юля! — позвал этот кто-то. Кажется, голос был женским. Очень добрый голос. Такой может быть лишь у человека, чье сердце не отягощено злобой и людскими пороками. Это еще одна богиня?
— Кто здесь? — то ли сквозь сон, то ли сквозь бред бормотала я. Я ничего не видела, находясь во тьме и ориентируясь лишь на свои чувства. Сейчас я чувствовала тепло и не ощущала зла. Значит, можно расслабиться. — Что со мной произошло?
Женский голос мягко засмеялся. Словно лесной ручей, словно песня какой-то лесной феи, настолько красив он был.
— Я — покровительница мертвых. Под моим крылом находятся все грешники, ремесленники. Дети мои — великие цари, фараоны.
— Исида! — восторженно выдохнула я. — Но что со мной? Почему я нахожусь в темноте? Почему ничего не вижу?!
Я снова услышала мягкий смех, потом почувствовала как бы ветерок, который дул на меня, принося какую-то странную легкость во все тело.
— Ты — умерла, Юлия.
Она сказала это так спокойно, а у меня словно сердце в пятки ушло. Если они, конечно же, остались, сердце с пятками.
— Что?! Как такое могло произойти?! Ведь все было хорошо…
— Яфеу говорил тебе, что болезни бывают лишь по причине плохой еды и воздействия магии. Воздействие темных сил увело твою душу из тела. Как и душу Фараона Джедефра…
Офигеть! Меня заказали! И Фараона, походу, тоже.