— Надеюсь, фараон Джедефра, что Вы знаете заклинание на этот случай. Иначе вы рисскуете попасть в не самые радостные чертоги Дуата. — сказалпаромщик, останавивая длинным шестом ладью прямо посередине реки.
— Ну, мистер всезнайка?! Шепни что-нибудь, заставь воду постелиться перед нами ковриком. — съязвила я, начиная паниковать.
Фараон усменулся и взаправду что-то шепнул. Однако, вместо того, чтобы уменьшиться, воронка наоборот увеличилась в размерах и набрала обороты, раскручиваясь все быстрее.
24.3
Огромный водоворот раскручивался, бурлил и пенился, стараясь поглотить мирно идущую по реке Нил ладью. Фараон читал заклинания под суровым взглядом паромщика, я же внутренне содрогалась от осознания того, что могу склеить ласты повторно.
— Да что ты там копаешься?! Не видишь, что твои шепотки и заговоры не помогают! — крикнула я Джедефра, а затем тут же притихла, такой странный, полный решимости взгляд, он кинул на меня.
— Нужно прыгать! — сказал он, а я вся похолодела от ужаса.
Псих! Куда это он хочет прыгнуть? В воду, кишащую крокодилами и змеями!? Да они нас сожрут! Потом, что скажет на это Тот, кто смотрит позади себя?
Паромщик тоже был от этой гениальной идеи не в восторге. Он все время что-то выискивал в своих пергаментах, свернутых в рулон, будто искал там подсказку, однако, не находил.
Вращающаяся воронка стала ближе. Казалось, еще метр, и нас смоет, словно щепку в дырку раковины.
— Может, не надо? — робко пискнула я, невольно делая шажок назад от протянутой смуглой руки Джедефра. — Может, ты еще что-нибудь пошепчешь?
— Сам Апоп с Сетом мешают нам! Для них Фараон — это олицетворение Осириса. Проиграет бог воскресения, выиграет зло. — Джедефра сделал паузу, а затем рывком шагнул ко мне. — Скорее, Хетепхерес!
Блин, блин, блин! Что же делать!? Неужели и правда прыгнуть? Но додумать мне времени не дали. Фараон довольно быстро шагнул ко мне и, обхватив за талию, шагнул вниз прямо в воду, под возмущенный крик провожающего нас паромщика.
Вода, обжигающая словно огонь, заливалась мне в уши, в рот, в нос. Эта вода словно вытесняла мое собственное сознание, замещая собой все, даже мысли и разум. Уже практически отдаваясь на ее волю, и прощаясь с самой собой, я почувствовала как кто-то тащит меня за руку. Я податливо поплыла за ним по течению, и вскоре ощутила, что лежу на довольно твердой поверхности, сыпучей и колкой. Песок! Точно, песок! Вот только, разве он есть в загробном мире?
— Мы уже воскресли? — я с трудом разлепила глаза, саднящие от ядовитой воды.
Смешок рядом был мне ответом, что я не ошиблась, и меня действительно вытащил Фараон Джедефра.
Вскоре, с трудом повернувшись на бок, я заметила и его самого. Он сидел, вольготно расположившись на песке, и смотрел на меня своими притягивающими темными глазами. По лицу его блуждала загадочная улыбка.
— Что ты так на меня смотришь? Неужели мы все еще в загробном мире? — я поспешила отползти немного подальше от мужчины. Мало ли, что ему в голову придет, даже если он умер.
— Мне нравится на тебя смотреть, Хетепхерес. А по поводу твоего вопроса, я и сам не знаю, где мы. Никто еще не миновал двенадцати врат подобным способом. Когда я умирал в первый раз, то мои заклинания помогали справиться с трудностями. Сейчас же, это не работает. Словно кто-то мешает нам. Кто-то, кто причастен к нашей смерти.
— И ты знаешь, кто это?
Джедефра усмехнулся.
— Назови имя. Ты тоже знаешь.
— Неужели… Хентетенка? — я вспомнила женщину с кошачьей грацией, которая хитростью умела манипулировать людьми. Ту, которая видела будущее и умела подстраивать его под себя.
Мужчина кивнул, нехотя поднимаясь с песка, и помогая мне подняться.
— Но одна она бы не справилась. Убить Фараона и его жену…
Я фыркнула.
— Я не твоя жена.
— Это ненадолго. Так вот, убить Фараона и его жену довольно сложно. Нужна магическая сила, дар от рождения… Думаю, что знаю кто помог ей. Кроме Кауаба, который поднял восстание, у меня есть еще один любимый брат, который так же пламенно меня ненавидит. Вот только он не настолько прост как Кауаб… Его имя Хафра.
25.1
И мы пошли вперед. Прямо по пустыни, не особенно разбирая дороги. Наши призрачные тела слегка фосфорецировали в отблесках луны, а движения давались необычно легко, и иногда мне начинало казаться, что я не иду, а словно плыву над песком. Не знаю сколько времени прошло. Луна и не думала скрываться из виду, видимо, в загробном мире всегда была ночь.
— Таков Дуат! — сказал Фараон Джедефра. — Его объятия могут быть сладкими, а могут быть горьки. Я думаю, нам нужно возвращаться и идти вдоль Нила… — сказал он, а я в этот момент отвлеклась на какой-то звук, словно плач молодой девушки. Но откуда он мог взяться здесь, в песках загробного мира?