– Михаил, – внезапно сказал он, и Регина не сразу сообразила, что он представился.
– Регина, – с опозданием ответила она.
– Я не знал, какой кофе вы любите, поэтому взял американо. Подойдет?
– Вы – гений!
Она схватила пластиковый стаканчик и жадно отхлебнула горячий напиток. Надо же, почти лето, а она замерзла, как в январе! Или это нервное?
– Может, хотите поесть? – спросил Михаил, пристально и без стеснения разглядывая свою визави.
Регина привыкла к такой реакции незнакомых людей: ее экзотическая внешность неизменно привлекала внимание. Мать, уроженка Кении, наградила дочку смуглой кожей, длинными волосами цвета расплавленного гудрона и полными губами, какие встречаются только у жителей Африканского континента. Отец же подарил Регине прямой, тонкий нос и ярко-голубые глаза. У незнакомца… то есть у Михаила, глаза тоже оказались голубыми, но более темного оттенка, скорее синего, как вода в Черном, а не в Средиземном море.
– Н-нет, спасибо, – отрицательно качнула головой Регина в ответ на его вопрос. – Что вы делали на шоссе в такую бурю, ведь вы не похожи на дачника? – неожиданно для себя самой выпалила она.
– Вы тоже не выглядите, как женщина, любящая огородничество! – рассмеялся он, и она вновь отметила, что, несмотря на то что рот Михаила слегка кривится, выглядит это скорее мило, чем отталкивающе.
– Я встречалась с клиентом, который живет за городом. Я адвокат, – быстро добавила женщина, боясь, что слово «клиент» прозвучало несколько двусмысленно.
– О!
Интересная реакция. Что он имел в виду – не любит юристов? Неудивительно, ведь большинство людей относятся к законникам как минимум с подозрением. Но Михаил пояснил:
– Теперь понятно, откуда мне знакомо ваше лицо! В мокром виде я бы вас не узнал, но сейчас, когда вы подсохли…
Регина сама удивилась облегчению, какое испытала при этом бесхитростном признании: отчего-то ей было важно, что этот почти незнакомый человек о ней подумает.
– А вы так и не ответили на мой вопрос, – напомнила Регина.
– О том, что я делал за городом? Да тут нет никакого секрета: я ездил за продуктами.
– А что, за пределами города еда какая-то другая?
– Я покупаю творог, сыр и овощи у знакомого фермера. Уверяю вас, все это действительно другое – не такое резиновое, как в магазине, и я своими глазами вижу, откуда что берется.
Михаил говорил спокойным голосом, без нажима, словно бы и не пытаясь ее убедить, а лишь выражая собственную точку зрения. Надо же, ей попался приверженец здорового питания! Регина считала, что следит за своим рационом, но она покупала продукты в супермаркетах, не слишком задумываясь, как они попали на прилавок. Может, поэтому у Михаила такая хорошая кожа… Черт, почему она снова об этом думает?!
– У вас есть еще вопросы?
– Есть один.
– Хотите знать, чем я занимаюсь?
Догадливый!
– Я преподаю. В университете.
– Неужели?
– В это так трудно поверить?
– Ну, вы не похожи на замшелого профессора. Или вы не профессор?
– Профессор, – усмехнулся Михаил. – Спасибо за лестное мнение!
– Простите, – попыталась оправдаться Регина, – но не думаю, что мои представления об ученых мужах сильно отличаются от общепринятых…
– Что ж, может, пришла пора для новых представлений? Большинство моих коллег вовсе не похожи на бомжей!
– Я такого не говорила! – возмутилась она.
– Но подразумевали, – улыбнулся собеседник, и Регина сообразила, что он вовсе не выглядит оскорбленным. Скорее Михаил подтрунивал над ней.
– И что же вы преподаете? – поспешила она сменить тему.
– Историю религии и арабский язык.
– Ого!
– Сейчас вы скажете, что я не похож ни на священника, ни на араба?
– Я не так примитивна, как вам кажется! – надулась Регина, но в глубине души она вынуждена была признать, что Михаил близок к истине.
– Мне ничего такого не кажется, вы ошибаетесь. Хотите знать, что я на самом деле о вас думаю?
– Да! – быстро ответила она.
– Во-первых, вы смелая женщина.
– С чего вы взяли?
– С того, что мало кто ответил бы на мой вопрос утвердительно: обычно люди не желают знать, как их видят со стороны, ведь это может поколебать их уверенность в себе. То, что вы сказали «да», свидетельствует о том, что храбрости и самоуверенности вам не занимать.
– Это плохо?