- Извините, - сказала она, поджав под себя ноги и съежившись. Ни рыданий, ни криков. Я восхищался ею. Ее плечи вздрагивали, словно она плакала, но это было все. Горе оставалось спрятанным глубоко внутри. Ее юбка высоко задралась, обнажая белые бедра над чулками. Я отвернулся и некоторое время сидел, глядя вниз, в долину, на освещенные луной деревья и дом Джона Дэймона. В одном из окон по-прежнему горел свет. Ни одна машина не показалась на дороге, и было очень тихо.
- Вы так далеко, - наконец сказала она. - Сядьте, пожалуйста, поближе.
Я вышел и открыл заднюю дверцу. Она освободила для меня место, и я сел рядом с ней.
- Обнимите меня, - сказала она.
Я обнял ее одной рукой за плечи, и она прильнула ко мне.
- Кроме вас, у меня никого не осталось, - сказала она, прижавшись щекой к моей груди.
Я промолчал, не поняв ее слов. Платье съехало у нее с плеча, и кожа под моей рукой была гладкой и прохладной. Я старался не смотреть на ее ноги. От нее пахло виски, сигаретами и духами. Я думал над тем, что она сказала, и вдруг понял. Она любила женатого мужчину - непозволительная связь в глазах общества. Теперь мужчина умер, и некому было утешить ее в горе, потому что связь была тайной и никто ничего не знает. На сегодня у нее был один я. Вот что она имела в виду.
И поэтому я обнимал ее, мечтая оказаться подальше и от нее, и от того, что ждало меня внизу, в долине. Но нельзя просто объявить о смерти любимого и уйти. Нужно сочувствовать, каковы бы ни были обстоятельства. Я должен был сделать хоть эту малость, даже не испытывая к ней настоящей симпатии. Возможно, она и в самом деле любила Бэйна, возможно, ее интересовали только деньги, которыми он мог ее обеспечить. Это не имело для меня значения. Если она дала ему хоть немного счастья - это уже хорошо, независимо от ее мотивов.
Мне казалось, что мы уже долго сидим рядом. Все ярче светила луна, и неподалеку щебетала ночная птица. Трещали цикады, предвестницы осени. Несколько сухих листьев прошуршали через дорогу, увлекаемые прохладным ночным ветерком, и это тоже было знаком умирающего года. Она так притихла, что, казалось, уснула. Потом пошевелилась и отодвинулась от меня.
- Спасибо, - сказала она. - Сейчас все в порядке. Я не сделаю никаких глупостей.
- Мне очень жаль, - я говорил это во второй раз.
Она натянула юбку на колени и села прямо.
- Расскажите, как это случилось.
- Потом. Я должен заняться делом.
- Теперь это не имеет для меня значения. - Ее голос был нетвердым. - Но так хотел Элвин, и ради него надо довести это до конца. Он… - Она начала судорожно рыдать, больше не сдерживаясь. Я снова обнял ее, и, когда приступ слез кончился, она вытерла глаза и сказала: - Я действительно любила его. Правда…
- Конечно. Я вам верю.
Она выскользнула из-под моей руки и повернулась ко мне лицом.
- Ну вот, все прошло. - В окно машины светила луна, и я видел ее очень отчетливо. - Кто его убил?
- Не знаю. Вероятно, Дэймон или, скорее всего, один из его людей. Они инсценировали ограбление, но миссис Бэйн, несомненно, предупредила Дэймона о намерениях мужа.
- Может быть, они задумали это вместе?
- Откуда мне знать? - сказал я, собираясь выйти из машины.
Она удержала меня за руку, и я обернулся.
- Я не знаю миссис Бэйн и на что она способна, но знаю Джона Дэймона, - сказала она.
- Он мог его убить или подстроить это убийство?
- Да. Он убивал и из-за меньшего. Я стала бояться его. Именно поэтому я больше не хотела иметь с ним ничего общего.
Я сказал:
- По-моему, было так. Миссис Бэйн сообщила Дэймону о намерениях мужа развестись с ней и указала на меня, потому что подслушала мой телефонный разговор с Элвином. Дэймон решил убрать нас с дороги обоих - и Элвина, и меня. Тогда я не смогу поднять шум, миссис Бэйн завладеет состоянием Элвина, поскольку он не успел пока изменить завещания и она считается его женой в момент его смерти. И они с Дэймоном жили бы долго и счастливо.
- И если бы Джонни женился на ней, - сказала она негромко, - он получил бы ее деньги.
Я покачал головой.
- Нет. Я считаю, что Дэймона в основном беспокоило наше вмешательство. Он попал бы снова на первые страницы газет, а для него слишком рискованно привлекать к себе внимание еще одной скандальной историей. И это не все. Помните убийство Ферфакса?
Она сдержанно кивнула.
- Да. Джонни приказал его убить. Я знаю.
- Полиция тоже, но нет доказательств. Может быть, кто-то, хотя бы мистер Бэйн, грозил ему разоблачением. Может быть, у Дэймона не оставалось выхода. Я не думаю, что это из-за денег Элвина. - Я кивком указал на дом в долине. - Дэймон наверняка не бедняк. Этот дом стоил ему не меньше шестидесяти тысяч.
- Он игрок, - сказала она. - У него то густо, то пусто. Сегодня он без гроша, завтра при деньгах, но всегда в них нуждается. Я знаю.
- Значит, если миссис Бэйн получит деньги Элвина, Дэймону это будет небезразлично. Он рассчитывает завладеть женщиной и деньгами в придачу.
- Ну и пусть забирает ее, - сказала она зло.
В моем мозгу заплясал маленький чертик подозрения.
- Уж не ревнуете ли вы, а?
- Конечно, нет, - сказала она резко. - Он для меня теперь ничто.
- Слушайте, я отвезу вас обратно к шоссе. Вы там сможете сесть в такси или автобус. У меня еще полно времени.
- Нет.
- Тогда оставайтесь здесь, - вздохнул я, перегнулся через спинку сиденья, забрал фотокамеру и открыл дверцу. - Если я не вернусь через полчаса или если вы услышите внизу шум, добирайтесь до ближайшего телефона и вызывайте полицию.
- Я иду с вами. - Она придвинулась к двери.
Уговаривать ее не было смысла. Я вышел на дорогу, протянул руку через боковое окно и вынул ключ зажигания. Она выбралась из кабины и повернулась ко мне.
- Нет, - сказал я, сознавая тщетность своих слов, - дальше я обойдусь и без вас.
Я зашагал прочь, но за спиной слышал легкое постукивание ее каблучков по асфальту. Я продолжал идти, не особенно надеясь, что она отстанет. Она шла следом. Я отступил с дороги в тень тополей и обернулся. Она приближалась, грациозная и стройная, и тень ее торопилась вслед за мной по залитой лунным светом дорожке. Мне пришло в голову, что я мог бы оглушить ее и отнести в машину или связать, если бы у меня была веревка.
Догнав меня, она сказала:
- Я боюсь остаться там одна.
- Чертовски жаль.
- Не злитесь на меня. - Она выдавила слабую улыбку. - Вы кое-что забыли. - Опираясь на мою руку, она приподняла ногу, стащила туфлю на высоком каблуке и протянула ее мне. - Ключ. Помните?
Я пошарил пальцем в туфле. Он был здесь, маленький и плоский. Я достал его и пробормотал:
- Спасибо.
Она снова надела туфлю и выпрямилась.
- Там внизу с Дэймоном могут оказаться его подручные, - сказал я.
Ее губы скривились в гримаску.
- Нет. Если она там, мы найдем их одних.
- Надеюсь.
Я повернулся и зашагал вниз с холма, держась в тени придорожных тополей, слишком возбужденный, чтобы продолжать разговор. Я вдруг пожалел, что не захватил с собой Алека Хэммонда или Реда Дрэйка, хоть кого-нибудь, но теперь было поздно. Я был совсем один, если не считать Марты Кинг, с которой не знал, что делать. Она помогла мне, и я был ей благодарен за ключ.
Я шел впереди, укрываясь в тени, а она следом за мной.
Мы остановились в тени напротив дома. Он действительно был больше, чем казалось с вершины холма. Дорога для машин огибала лужайку и вела к гаражу. Вход в гараж оставался в тени, и я не мог различить, стоят ли внутри машины. В мои намерения входило узнать сначала, какие машины находятся в гараже. Это имело большое значение.
В окне одной из комнат, расположенной в ближайшем к гаражу крыле дома, за опущенными шторами горел свет. Вероятно, спальня, подумал я.
Высокая живая изгородь, окаймлявшая участок, отбрасывала черные тени. Лес позади гаража темнел на фоне синеватого ночного неба. С того места, где мы стояли, овальный бассейн позади дома не был виден. Нигде ни шороха. Со всех сторон окружала нас ночная тишина. Потом вдали на шоссе я увидел огни фар и услышал шум мотора. Я потянул Марту ближе к деревьям, и мы пригнулись. Машина приближалась. Когда она поравнялась с нами, я с облегчением увидел, что это грузовик, груженный какими-то ящиками. Фермер, сидевший за его рулем, вероятно, направлялся в Кливленд на рынок. Я подумал о Бэйне. Возможно, это был урожай, выращенный им, который везли в город.