Парень отшатнулся и резко схватил меня за руку.
— Отпусти иначе ты пожалеешь, — тихо прошипела я.
— И не подумаю, — ответил Андрей.
— Подумаешь, — я напряглась, за моей спиной стоял Виктор, — Настоятельно не рекомендую касаться моей жены. Борзовы не так просты и никогда не прощают за то, когда обижают и трогают наше, — его монотонная речь обволакивала меня, я понимала что нахожусь в безопасности. Несмотря на то, что я могу сама врезать и дать сдачу, иногда так хочется почувствовать себя слабой.
— Ты увел у меня мою девушку. Я этого так просто не оставлю, — Андрей оттолкнул меня и набросился на Виктора, только вот он совсем не рассчитал своих сил. Виктор умело перехватил удар.
Я надеялась, что этим и закончится, но нет. Борзов ударил Андрея. Между ними завязалась драка. И пока что Андрей был не в выигрыше.
— Прекратите! — я оттащила Виктора от своего бывшего, — Андрей, я сделала свой выбор и это только мой выбор. Свободен.
Андрей махнул рукой и поплелся к выходу.
— Что ты как маленький!? — глядя на разбитую губу Виктора, разозленно спросила я.
— Не надо мне тыкать, — касаясь пальцами раны, ответил Виктор и слегка прищурился, — если бы я знал, что это твой бывший, я бы его ещё в самом начале уволил. Вот урод.
— Нужно обработать рану. Вдруг инфекцию занесешь?
— И так нормально.
— Нет идем.
Виктор повел меня в свой кабинет. На удивление его кабинет был очень компактным и небольшим. Мебель из тёмного дерева и приятный аромат цитрусов.
Виктор протянул мне аптечку. Видимо не одной мне хочется почувствовать себя слабой. Он ведь и сам в состоянии обработать губу.
Я смочила вату в перекиси и короткими касаниями стала промакивать рану.
— Больно?
— Нет, — ответил Виктор, хотя я же видела что больно.
Я стала легонько дуть на рану. Мой взгляд скользнул по лицу мужчины, его глаза в упор смотрели на меня. Без стыда и совести, Виктор изучал моё лицо. Между нами пролетели искры. Какая чертовщина. Я ведь не могу влюбиться в него. Бред.
Через силу я отвела взгляд и отступила назад.
— Все. Я накладные проверила. Все сходится.
— Спасибо. Думаю пора ехать домой. Настя итак очень сильно скучает по мне, — собирая бумаги, спокойно ответил Виктор.
— Да, поехали.
Мне было больно представить что станет с Настей. Как она без него? А он? Но что я могу сделать? Ничего. В этой ситуации я бессильна. Он убивал, это ничего не меняет.
Дома я пыталась хоть чем-то себя занять. Но ничего в голову не приходило.
Я заглянула к Насте. Девочка собирала пазлы. Мне почему-то стало очень жаль её. Считай целыми днями она сидит одна. Ребёнок не капризный, много внимания не требует, почему бы не оставлять её одну.
— Получается? — присев на пол рядом с малышкой, спросила я.
— Да, — при виде меня она улыбнулась.
Я ведь сама даю ей надежду. Как мне не привязываться к этому ребёнку? Она такая милая, такая хорошая и сладкая.
— Не против если я посижу с тобой?
— Нет — Настя продолжила складывать пазл.
На ее лице была улыбка. Она мне что-то увлечённо рассказывала, пусть я и не все понимала, но это очень много стоило.
Виктора я не видела до самого вечера. Уложив малышку спать, я вышла на террасу, чтобы подышать свежим воздухом. Несмотря на жаркое лето, ночи были очень прохладными.
— Почему не ложишься? Уже поздно, — я обернулась, Виктор стоял на расстоянии.
— Единственное время дня, когда на улице прохладно, — ответила я.
Между нами повисла пауза.
— Алекса, ты должна знать…
— Что?
— Я был груб, потому что был зол. Я ненавижу когда лезут в мою жизнь. А ты обманом попыталась открыть то, что нельзя. Просто знай, ты дала мне три месяца и я благодарен. Считай ты прошла проверку.
— Я так и знала… — не подумав выпалила я.
— Что? — Виктор выгнул бровь.
— Ничего. Мысли вслух. Я рада что ты больше не грубишь мне и не применяешь силу. Была бы моя воля, я бы уже ушла. Но я должна следить за тобой. Ты пообщал мне, — я опустила локти на ограждение и взглянула на небо.
— Я помню…
Виктору позвонили. Он взял трубку.
— Да, совершенно верно, платье чёрного цвета. Фигура…, - Виктор осмотрел меня с ног до головы, — Песочные часы. 90 — 73 — 93.
Сказать что я офигела, ничего не сказать.
— Благодарю. Всего доброго, — мужчина положил трубку.