- Куда ты? - спросил я его.
Рзакули остановился и взглянул на меня исподлобья. Лицо его пылало, словно он только что вышел из бани. И, помолчав минуту, он сказал:
- Во-первых, да будет проклят отец жены учителя Ивано-ва, что поставила меня в такое дурацкое положение, а во-вто-рых, да будут прокляты и покойная и живая жены консула!
И он трижды плюнул.
Хотя и нехорошо выражать такие пожелания, в особенно-сти по адресу покойников, но они были полезны тем, что Рзаку-ли, облегчив душу, немного успокоился.
Я молча взял товарища за руку и повел к себе. Но за шах-маты мы так и не сели: ни у меня, ни у Рзакули не было на-строения играть.
1918