— Прости, Сид.
— А, ладно! Никогда не извиняйся и не горюй, Санни, что любила кого-то. Частичка тебя у меня внутри, — донесся из полумрака его шепот, — когда-нибудь, в холодную ночь, она согреет меня.
Лорел оставила его, как и нашла — на корточках на пыльной земле корраля. Грудь ей сжимала тоска, да так, что дыхание перехватывало.
20
Слезы застилали глаза, когда Лорел огибала корраль. И ей пришлось сморгнуть их, убеждаясь, что рядом с красным «ягуаром» и вправду стоит пикап. Расставив ноги, уперев руки в бока, Ролло таращился на Харли МакБрайда. Харли не усмехался.
Девушка с ребенком на руках наблюдала за ними с крылечка ранчо. Двое парней удерживали за ошейник захлебывающуюся лаем собаку. Другие смотрели, сбившись к насоса.
— Нет, Харли! — Лорел пустилась бежать, когда Харли шагнул к Ролло.
Харли приостановился, заморгал, словно тоже не веря, что видит ее.
— Санни, явился вот устраивать драки! — бросил Ролло.
— Не беспокойся, Ролло. Тебя Сид зовет, — солгала она и взяла Харли под руку, пока Ролло отступал к корралю.
— Знакома с этими полудурками? — Харли позволил ей отвести себя к забору.
— Я жила здесь!
— И я тоже, — Харли по-прежнему поглядывал через плечо на отступающего Ролло, рука его подрагивала у нее под пальцами.
— Вечно ты не вовремя возникаешь!
Они стояли рядом, глядя на холмики за забором. Собака позади наконец унялась.
— Не имеют право тут жить! — он тяжело, отрывисто дышал.
— Харли, но ведь ранчо все равно необитаемо. И ты тоже тут не хозяин.
— Но и ты — нет, миссис Деверо. Ты тут жила, когда я подобрал тебя в пустыне?
— Да. По крайней мере, так они сказали. Харли, а как получилось, что ты сегодня сюда приехал?
— Утром сестра проговорилась, что прошлой зимой тут поселились хиппи. Тогда она промолчала. Побоялась, что я бучу затею. Что хиппи где-то в окрестностях, я знал… но чтоб прямо на ранчо! Заехал взглянуть, тут они, или нет.
Харли немножко поуспокоился, облокотился о забор.
— Первый раз зашел с тех пор, как старика моего тут закопали. Вон там. Рядом с ним — мама и мой брат Элви. В большой войне потерял двух братьев, им вернуться на ранчо было не суждено. А первые две могилы — Милнеры, жили тут, пока не явился старик Деверо и не женился на их дочке.
Лорел поймала себя на том, что кивает при упоминании Милнеров, как будто для нее они не просто холмики в пустыне. Интересно, как бы Милнеры поступили с нынешними обитателями их ранчо?
Вдруг Харли заметил шестую могилу.
— Эй… а что за… чего они туда-то закопали?
— Харли, это тоже могила.
— Да какое они имели право!..
Лорел опять ухватила его за руку из страха, как бы не рванулся к палаткам.
— Твоя же семья похоронила здесь своих мертвых, хотя кладбище им не принадлежало.
— Но это совсем не одно и то же! — однако его агрессивность улеглась, и опять в глазах засветилась усмешка. — Как так выходит — когда я рядом с тобой, весь реальный мир рушится?
— Не знаю уж. Пойдем, покажи мне старые владения. — И давай-ка уберемся от беды, поостынь.
— Смотреть особо не на что. — Но все-таки Харли повел ее мимо сада, за каменный дом. Там же стояла скамейка, превратившаяся сейчас в груду сгнивших обломков. Хлопал ржавый навес; к молодому сагуаро прислонен облупленный таз.
— А чем ты сейчас, Харли, занимаешься? Ну, то есть — где работаешь? У тебя, вроде, и постоянных рабочих часов нет.
— Да всем, что под руку подвернется. Но если не вовремя — не берусь. Пару раз на флоте служил. — Он шагал, засунув руки в карманы, гоня ржавую жестянку. — И в цирковом родео. И на бирже играю. Раз как-то выиграл состояние, но спустил в тот же год.
Теперь они шагали по горной тропинке к большому валуну, сели в его тени.
— А сейчас?
— Живу с вложений.
— Мотель брата и кафе сестры?
— Верно! — Харли кинул камешком в соседний валун. — Давай для разнообразия поговорим о тебе. Единственная моя знакомая, которую надо об этом просить.
О себе я знаю только по слухам. — Но Лорел все-таки рассказала обо всем, что узнала от Сида. Они сидели рядышком. Харли то курил, то бросал камешками в ящериц — крохотные рептилии сливались с розовато-коричневой землей, и она замечала их только, когда их вспугивал Харли.
— Мне-то казалось, будто я знаю наш старый мир назубок, а выходит, где-то на полдороге потерял его след, — вывел Харли, когда она кончила. — Интересно, как твой важный муженек отнесется к Джону Баптисту?
— Вряд ли новость понравится ему. Но, может, образуется, узнав, где я вообще пропадала? Как считаешь?
— Тяжеленько, верно, жить с женщиной, которая может ни с чего подняться и исчезнуть в голубую даль. Стать другой и даже позабыть вернуться.
Лорел было тепло, покойно. Реальный мир, призрачный, туманный, где-то в далеком далеке. О себе она рассказывала, как о посторонней. Но вдруг налетел порыв — скорее, скорее уйти отсюда! Вернуться домой! В свой мирок, в бежевое бунгало, в безопасность. Подспудное ощущение твердило: картинки прошлого стараются прорваться на поверхность; еще немножко, и их не остановить. Надо поскорее в безопасность! Быть дома, когда они прорвут блокаду.
— Харли, мне пора. Я оставила Джимми с соседкой, и у меня еще не готов ланч. — Лорел стала было подниматься, но снова села, глядя на Харли. Ее затошнило, прошибла потом слабость.
Те же розоватые горы, ящерицы, скользящие по земле… то же место… но видит она не Харли МакБрайда…
— Эй, твоя семья Деверо? — он сунул ей помятую газету.
— Ларри, сколько тебя просила — оставь меня в покое!
Длинные кудрявые волосы Ларри забраны под кожаный шнурок от ботинка, розовеют губы, похожие на женские, над спутанной бородой, а борода, как у Сида. Почему ей никак не убедить его, что он не сможет стать для нее вторым Сидом?
— Спросил, и всего-то, Санни, — перегнувшись за валун, Ларри ухмыльнулся ей. От его ботинка, когда он вытянул ногу, стрельнула ящерица. — Почитай-ка вот тут, — он постучал по газете и бросил ей на колени. — Статейка о богатой аризонской семье по фамилии Деверо. Отзванивает в памяти?
— Не пойму, Ларри, про что ты.
— Нет? Так я тебе, Санни, разъясню. Сижу я в туалете, газетку почитываю, вдруг натыкаюсь на эту вот статью, и фамилия Деверо будто прыгнула на меня. Я и спросил себя — почему? Да, правильно, есть у меня кузина замужем за Деверо, но не потому… Тут я вспомнил! Пару годиков назад какой-то мужик болтался у того дома в Колорадо, где я познакомился стобой и Сидом…
— Ларри…
Да нет, погоди! Дальше любопытнее! Мужик совал всем фотографию. Я ему и говорю: «Да это Санни!» и ткнул на тебя. Он взглянул и отвечает. «Нет, это не Санни, это и есть… икс… Деверо»… Имя забыл, а фамилия — из-за моей кузины — застряла. Понаблюдал он за тобой и Сидом немножко, кинул еще пару вопросиков и объяснил, что хотел просто убедиться — с тобой все в порядке. Больше я его никогда не видал и думать забыл, пока… Заинтересовалась, а?
Санни взяла газету. Слишком большая надежда. «Она из первых семей в Таксоне». Ниже фото с подписями: «Пол Эллиот Деверо, 1-й, пионер, владелец земель и шахт ранней Аризоны, умер в…» Глаза перескочили на вторую: «Пол Эллиот Деверо 2-й, писатель и профессор», — опять разочарование. «Дженет Хэмлин Деверо…», «Капитан Майкл Джеймс Деверо, воздушная база Льюк»… «Джеймс Майкл Деверо»… глаза ее скользнули с фото ребенка в конце ряда снова на предыдущее. Эти глаза… рот… знакомы ей? Или просто хочется, чтобы были знакомы?
— Ларри, можно я возьму?
— Ну уж нет! — Он вырвал у нее газету и встал. — Поберегу ее, Санни, детка, — расползлась медленная улыбка, отделяя усы от спутанной бороды. — Вижу по твоему лицу — Деверо я раздобыл тех самых. Скажу тебе вот что — будешь со мной поласковее, я не поеду в Таксон и не расскажу им, где ты. Бедняжка богатенькая девочка смылась из дома, а? — Он захихикал. — И подумать, чуть было не подтерся твоей семейкой!