Рэй наклонился ближе, и впервые в жизни Грейс почувствовала исходящую от него угрозу. Он был настолько крупнее ее, настолько сильнее. Прежде его сила никогда не пугала ее, но сейчас он был в бешенстве, опасно балансируя на грани. Его рот выглядел так свирепо, будто он никогда не улыбался.
— Мать Эмили услышала о смерти дочери в десятичасовых новостях. Морган назвал девушку известной проституткой, показывая тем временем живописные картинки. Все что видела мать Эмили, это окровавленные босые ноги на заднем плане.
Грейс с трудом сглотнула.
— Поэтому ты…
— Поэтому я сломал Моргану нос. Самодовольный сукин сын заслужил это и еще чего похуже.
— Я сожалею, — прошептала она.
— Да. Все сожалели. Сутенер Эмили сожалел, что оставил на ноже отпечатки пальцев. Соседи сожалели, что сначала не вызвали полицию и взяли деньги Моргана.
Она никогда не видела Рэя таким натянутым. Мускулы на лице и шее были напряженными, пылающие глаза твердыми и яркими.
— Лютер сожалел, что не добрался туда быстрее и не успел остановить Моргана. По словам капитана, тот сожалел, что мне придется уйти в отставку, иначе он будет вынужден меня уволить, поскольку если я останусь на работе, репортер предъявит иск к городу. А Морган до сих пор сожалеет, что его лицо не такое симпатичное, каким было прежде.
Пальцы, держащие ее подбородок слегка напряглись, и Рэй посмотрел ей в глаза.
— О чем сожалеешь ты, Грейси?
Ее сердце подскочило к горлу, и она не смогла ответить.
— Сожалеешь, что уехала из Хантсвилля? Сожалеешь, что вернулась? — выплевывая резкие слова, он придвинулся к ней, наклонился и поцеловал, но в поцелуе не было страсти. Не было любви. — Сожалеешь о прошлой ночи? — шепотом добавил он.
Она хотела ответить «да». Да на все три вопроса. Но вместо этого приложила ладонь к щеке Рэя и поцеловала его. На сей раз настоящим, нежным поцелуем. Говоря «сожалею» без слов, без неуклюжих объяснений.
Рэй расслабился, прервал поцелуй, прижался лбом к ее лбу и закрыл глаза.
— Я не сожалею о том, что сделал. Только о том, что не смог спасти Эмили. Она была ребенком, Грейси. Всего лишь ребенком.
Она запустила пальцы ему в волосы.
— Я знаю, что ты пытался. Это не твоя ошибка, Рэй. Ты не можешь спасти весь мир. — Именно это он пытался сделать? Поэтому всегда находился в первых рядах и постоянно подвергал свою жизнь опасности. Опасности, с которой, в отличие от нее, он мог жить.
— Я не пытался спасти весь мир, — прошептал он. — Только одного ребенка.
Все же, она в этом сомневалась.
— Но ведь были другие? Другие дети.
— Конечно.
— И я знаю, ты сумел помочь некоторым из них.
— Возможно…
— Никаких «возможно», Рэй.
Он смотрел ей в глаза, и она видела в них боль. Боль, которую не замечала никогда прежде. Барьер между ними разрушился, оставляя их обоих обнаженными. Беззащитными. Никогда прежде она не видела Рэя таким, как сейчас.
— Ты пытался помочь ей, приложил все усилия. Это все, что ты мог сделать. — Не зная оттолкнет ли он ее или нет, она положила ладонь ему на щеку и погладила, прежде чем опустить руку ему на грудь.
Он не оттолкнул, не отстранился. Не стал отпускать шуток или отворачиваться от нее.
— Я никогда не говорил тебе, что у меня была сестра.
Это было последнее, что она ожидала услышать.
— Сестра?
— Да, — он тихо выдохнул ответ. — Когда мне было двенадцать, а Кристал шестнадцать, она умерла от передозировки. Она была с друзьями, и произошла… произошла ошибка. Кристал экспериментировала, присоединившись к группе веселых бездельников. Только что она была здесь, в соседней комнате, кричала мне собрать свою одежду с пола в ванной или доесть остатки шоколадного печенья, а в следующую минуту ее не стало.
Грейс положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Она просто не знала, что сказать.
Его тело напряглось, он сжал кулаки и опустил руки, глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Когда он заговорил, его голос звучал глухо и с такой неуверенностью, которой она никогда от него не слышала.
— Я смотрел на Эмили, а видел Кристал, и когда Эмили умерла, я понял, почему всегда так стремился… остановить происходящее. И тогда же осознал, что тратил свое время впустую. Выбросил половину моей жизни в никуда.
— Нет, не правда, — уверяла она его.
— В никуда, — прошептал он.
Грейс опустила руку ему на бок, нуждаясь в прикосновении, пытаясь подарить ему свое утешение. Он успокаивал ее чаще, чем она могла сосчитать. Сам же до сих пор никогда не нуждался в утешении.
— Почему ты никогда не рассказывал мне о Кристал?
Он крепко обнял Грейс и запустил пальцы в ее волосы. Так они и стояли, держа друг друга, словно отстранившись, рассыпались бы на части.
— Наверное, привычка, — ответил он, наконец. — Было больно. Мы никогда не говорили о смерти Кристал. Она просто ушла, и мы перестали упоминать ее имя и не вспоминали о случившемся. — Он нежно и рассеянно постукивал пальцем по ее спине. — Через шесть месяцев после ее смерти мать ушла из дома. Упаковала сумки, сказала, что больше не может это выносить, и уехала. С тех пор я ее не видел. Нам с отцом становилось лучше, когда мы притворялись, будто все в порядке. Мы игнорировали неприятности и боль и продолжали жить так, словно ничего не случилось.
Грейс склонилась к Рэю, желая растаять и вытечь через пол. Потребность Рэя вести собственную войну была слишком глубокой, чтобы она могла с ней бороться. Разумеется, он поедет в Мобил, и конечно, продолжит бросаться в самое пекло своей личной войны. Она не сумеет его остановить.
— И еще, — добавил он так тихо, что Грейс едва его расслышала. — Я не говорил тебе о Кристал, потому что с тобой мог забыться, спрятаться. И я не хотел приносить к нам в дом любое дерьмо из моей жизни. С тобой мне просто хотелось радоваться.
Она всегда чувствовала себя виноватой из-за того, как ушла от Рэя. Молча, без объяснений. Теперь, узнав о смерти его сестры и побеге матери, ее чувства только усугубились. Рэй не заслуживал быть брошенным дважды.
Она хотела бы обнимать его вот так всю ночь. Грейс не могла изменить прошлое, загладить боль от своего ухода и понимала, что длительных отношений у них уже не будет.
Но она все еще хотела обнимать его, обладать им пока может. Когда он уедет — а она знала, что на сей раз именно он будет тем, кто уйдет — все закончится. До тех пор…
— Рэй, — прошептала она в его плечо. — Отвези меня домой.
Глава 10
Не следовало рассказывать ей так много, но она застала его врасплох, когда так холодно спросила о смерти Эмилии Бак и обо всем, что произошло позже.
Но больше всего он жалел, что признался, почему никогда не говорил о Кристал. С тобой я мог забыться, спрятаться… что за сентиментальное свинячье пойло.
Рэй глядел в потолок и слушал дыхание Грейс, глубокое и ровное. Она недавно заснула, но он… черт, он, вероятно, никогда больше не сможет спать спокойно.
Он попытался сосредоточиться на деле, на неприветливом Бене Маккэне, веселой вдове и горюющей любовнице. У него все еще оставалось слишком много гипотез, которые следовало обдумать, слишком много людей могли желать смерти Лэнфорда.
Но непроизвольно, вопреки желанию, мысли вернулись к Грейс. Они не расстанутся, пока все не закончится, пока не минует опасность, и он не уедет в Мобил. Он знал это, она это знала. Они не обсуждали новый аспект их отношений, просто приняли его. Скоро он отправится в Мобил и, как бы больно ему ни было, попрощается с Грейс с улыбкой.