Я проталкиваюсь через толпу детей и вхожу в школу, которая кажется абсолютно другой и одновременно такой же, как та, которую посещал я три десятилетия назад. Моя местная начальная школа представляла собой типовую бетонную коробку семидесятых годов. Эта школа выглядит более старой, наверное, она построена в 1908 году, согласно надписи, выгравированной над дверью. В этой школе отдельные входы для мальчиков и девочек, полы из натурального дерева и все такое. В моей школе паркетный пол был только в большом зале, в классах же — линолеум, что в то время считалось чрезвычайно модным. У нас висели черные доски и доска для объявлений, а теперь у них — белые доски и прожекторы над головами. Я заглядываю в классы и отмечаю, что маленькие стульчики и столы не изменились, так же как и засаленный коврик в углу класса, где неугомонные бездельники вынуждены проводить время, выслушивая все эти «однажды жили-были», «и с тех пор жили счастливо» и прочий вздор, которым мы потчуем молодежь.
Я слоняюсь по коридорам в надежде наткнуться на кабинет директора, как вдруг ко мне обращается какая-то женщина средних лет, которая властно интересуется, кто я и что делаю в школе. За несколько секунд мне удается очаровать ее и объяснить, что я лучший друг Крейга Уокера.
— Мистера Уокера, директора? — переспрашивает она.
— Может, он мистер Уокер и директор для вас, мисс… — Я делаю паузу.
— В действительности миссис, миссис Фостер, — жеманно улыбаясь, говорит она.
Я смотрю на нее с недоверием и бормочу что-то о том, что самых красивых женщин всегда расхватывают первыми. Притворяюсь, будто разговариваю сам с собой, но конечно же стараюсь, чтобы меня услышали. Честно говоря, у меня нет абсолютно никаких намерений относительно весьма заурядной миссис Фостер, но я не могу устоять, чтобы не пофлиртовать с ней. Я заметил, что чрезвычайно легко доставить женщинам удовольствие, и чувствую своей обязанностью делать это.
— Может, для вас он и мистер Уокер, но для меня он навсегда останется Уокером-Мотоциклистом. Вы этого не знаете, но ваш мистер Уокер был королем мотоциклистов в наших краях. Да, когда мы были подростками, Уокер-Мотоциклист был просто чудом.
Никогда не помешает преувеличить достоинства твоих друзей, особенно с такими женщинами; они сочтут это великодушием. На самом деле Крейга дразнили Хилятик Уокер или Крошка Уокер, он смертельно боялся ездить на мотоцикле, взбираться на деревья, драться палками, чурался и прочих мальчишеских забав. Но если бы я это рассказал, никому не стало бы лучше. Боже, я не хочу, чтобы миссис Фостер подумала, будто я веду какие-то подкопы.
— Его дверь первая слева, после того как пройдете через зал для собраний. Если дойдете до музыкальной комнаты, значит, вы прошли мимо. Если потеряетесь или понадобится моя помощь, вернитесь и разыщите меня.
Открыв дверь в кабинет Крейга, я испытываю потрясение при виде огромных груд книг и бумаг. Его пиджак с вельветовыми нашивками на локтях висит на крючке за дверью. Забавно, что каждый человек имеет свои маленькие привязанности, это относится даже к тем людям, которых ты считаешь выше (или ниже) подобных вещей. Что старина Хилятик Уокер пытается этим сказать? Что он не преподаватель колледжа, вознесшийся на вершины Оксфорда, не так ли? Он директор местной начальной школы.
Окружающая Крейга обстановка совершенно не похожа на мою. Его маленький, тесный, пыльный академический кабинет представляет собой полную противоположность моему просторному, динамичному, современному окружающему пространству. У него от стены до стены стоят полки с книгами и папками, время от времени прерываемые фотографией того или иного класса — множество одинаковых лиц, маниакально улыбающихся в объектив. Его большой письменный стол выглядит так, словно его заказали через один из тех бессмысленных журналов, которые ты обычно находишь вместе с воскресными газетами.
В моей управленческо-консультативной фирме ни у кого нет письменных столов или даже выдвижных ящиков, не говоря уж о целом кабинете — такая форма собственничества кажется смешной. А это значит, что мы вынуждены носить с собой свои ноутбуки, мобильники и ежедневники, словно это наша вторая кожа. Идея такова: когда ты приходишь каждое утро на работу, то входишь в приемную (целые акры гранита и стекла) и тебя направляют к свободному столу. Это делается для того, чтобы не образовывались кланы, чтобы поощрять интеграцию и диссимиляцию новых идей и еще какая-то чушь, я забыл, что именно.