Амир послал меня куда подальше и уехал поспешно, чтобы продолжать таскаться за юбкой своей ненаглядной зазнобы и скакать перед ней на задних лапках. Вот… наскакал же на свое счастье! Внезапно я вспомнил его слова. Тогда Амир пожелал мне за какой-нибудь юбкой бегать лет пять, и чтобы она меня постоянно обламывала!
Амир об этом не знает, но оказался прав, что ли?! Пророк недоделанный! Я рассмеялся, мол, не будет давать — сам возьму! И что теперь?! Силой никогда женщин не брал, а уж Серафиму — подавно принуждать не стану. Хочу, чтобы сама на меня запрыгивала с разбегу и ластилась, как сумасшедшая кошка…
— Тогда я ничего не понимаю, — хмурится Амир.
— Понимать и не надо. Главное, что у тебя все путем, да?
Время поджимает. Усталость берет свое. Дурным себя чувствую, надо остыть. Брат кивает растерянно.
— Все хорошо. Разве тебе не передали? Помощь не потребовалась!
Вижу, как он смотрит то на меня, то на свою ненаглядную. Брата на две части так и рвет: хочет со Светой своей замурлыкать от счастья и пытается вникнуть в мою ситуацию.
— Я решил лично убедиться, что у вас все в полном порядке. Ну что ж… Вот и отлично. Тогда я пошел!
— Ну уж нет! — бросается мне вдогонку.
Амир резко хватает меня за плечо. Едва не взвыл от боли. Брат выглядит, как пижон, но жилистый и пальцы у него цепкие.
— Осторожнее, у меня вообще-то плечо выбито. Но вроде жив.
— Ты какой-то странный… — Амир с тревогой смотрит на меня, сдвинув все свои заботы на второй план. — Бледный. Зрачки расширены. Ты обкуренный?!
— Не обкуренный. Это все прекрасная дама.
На смешок пробивает, самому позорно, что меня глупышка развела так легко!
— Тимур влюбился? — спрашивает Света.
Святая наивность! Как все у женщин просто!
— Прекрасная дама, то есть Bella donna, — поясняю. — Растение такое. Ядовитое…
— Тебя отравили? Нужно в больницу! Немедленно.
— Я здоров, как бык. Меня нельзя отравить. Меня можно взбудоражить.
— Взбудоражен?! Да ты весь на шарнирах. Осторожнее, не то слетишь!
— Слетел. Поздно назад откатывать. Теперь я за эту маленькую мерзавку плотно возьмусь! — показываю обеими руками жест, как будто шею сворачиваю.
О, как я эту изящную шейку стисну, обхвачу ладонью и буду держать, считывать пальцами пульс.
— Обойдешься без убийств?
— Я девчонку и пальцем трогать не собирался. Но теперь… Сама напросилась! Трогать буду. Во всех местах.
Быстро покидаю дом брата. Дел у меня — вагон. Приоткрываю дверь машины. Мирон сидит рядом с Серафимой. Собака тоже на месте.
— Все путем?
— Все хорошо, — отзывается Мирон.
Слышу позади торопливые шаги. По звуку узнаю брата. Амир неугомонный, чтоб тебя! Вали уже к своей жене! Захлопываю дверь, чтобы он ничего лишнего не разглядел и поворачиваюсь к нему с резонным вопросом:
— Чего?
— Это ты скажи, чего? Чего ты нам наплел про жену и наследника? Ты не в себе! — настаивает брат.
Амир не желает меня отпускать. Прицепился, как клещ! Неужели всерьез переживает?
— Я в здравом уме.
— И женат? Не свистишь? — спрашивает с сомнением.
— Женат.
Причем, сам не понимаю, как я довел до такого! Как добрался до мыслей, что хочу эту мелкую девчонку в жены по-настоящему. О, пусть готовится отрабатывать статус моей жены по полной программе! Кажется, ей не вкатило, чтоб обручальных колец не было?! Так можно и кольца обручальные, и свадьбу, и ресторан на пятьсот человек, и платье из Милана, и фату длиной в три метра!
О чем еще девушки мечтают? Самое главное, что факт бракосочетания уже не отменить, пусть не фантазирует о побегах. Каждую подобную мысль буду пресекать жестко. На корню подрублю! Пора уезжать, но брат маячит передо мной, задерживает за плечо. буравит пристальным взглядом. В глубине темных глаз мелькают огоньки какие-то!
Знаю Амира, начинаю подозревать, что он уже придумывает, как надо мной посмеяться. Поэтому объясняю деловито:
— Женат. Однако никаких соплей и лабуды, как у тебя. Брак был рабочей необходимостью. Временный… Но!
— Но?
— Фифа меня надурила. С брака пораньше соскочить решила. Опоила, бумаги на развод подсунула. Свалила и… цветочек на прощание оставила.
С языка сорвалось против воли. Кажется, побочный эффект яда — болтливость чрезмерная. Не засунуть же обратно сказанное. Из глубины души возмущение рвется! Скриплю зубами, вспомнив презент, оставленный в кармане куртки. Явно рукой Симы. Сам я себе цветочки не засовывал…