Мой язык проникает в ее рот. Уверенно. Жёстко. До самых глубин. Сплетается с ее язычком и кружит в безудержном водовороте.
Руками шарю по идеальному телу, нахожу на спине длинные ряды пуговиц и с губ слетает отчаянный рык.
– Кажется, придется испортить твое платье, – выходит хрипло и сдавленно.
Слышу как смеётся Лиана, но уже в следующий миг этот звук перекрывает треск рвущейся ткани.
Ловкими движениями срываю с нее платье, и оно падает к ногам шелковым облаком, открывая моему взору настоящую сказочную нимфу.
От вида идеального, нетронутого ничьими руками девичьего тела дыхание срывается. Белая, как снег, кожа переливается в тусклом свете, отливает расплавленным серебром.
– Необыкновенная... Моя... – шепчу сдавленно, покрывая ее шею лёгкими поцелуями. – Только моя...
Снова поднимаюсь, нахожу ее губы и накрываю своими. Ее дрожащие пальцы впиваются мне в плечи, царапая и дразня.
– Арсееен... – повторяет мое имя как в бреду. Колдунья.
Подхватываю ее на руки и кладу на постель. Даю себе ещё одно мгновение, чтобы насладиться представшей предо мной картиной. Не отводя от нее взгляда, кое-как избавляюсь от одежды и медленно опускаюсь рядом. Притягиваю ближе и выдыхаю прямо в губы:
– Что ты со мной делаешь, Цветочек? Ты свела меня с ума... Душу вынула... Моя девочка... Моё сладкое безумие. Боже, как же я тебя хочу!
Сквозь густое марево слышу ее утробное "Арс" и позволяю бездне заглотить нас. Сожрать без остатка и выплюнуть изуродованными ошметками.
Я пойму это чуть позже. Когда наваждение наконец отступит и в раскалённом от похоти мозгу всплывёт первая трезвая мысль. Чудовищная. Пугающая своей правотой.
Обманула... Предала... Не моя...
Глава 6
Лиана
Я просыпаюсь медленно, нехотя выныривую из сладостного плена сна и лениво морщусь. Тело болит и ломит от приятной усталость, каждая клетка горит незнакомым огнем, что волнами проносится по коже вверх-вниз, пробуждая воспоминания о прошлой ночи.
Губы сами собой складываются в довольную улыбку, руки тянутся к соседней подушке. Хочу обнять мужа, прижаться к нему, почувствовать его...
Но меня удерживает его взгляд. Холодный. Непроницаемый.
Он будто в самое сердце смотрит. Вспарывает грудную клетку и прожигает сердце насквозь.
Арсен не шевелится и не произносит ни звука.
Я вздыхаю, пытаюсь сморгнуть странное видение и касаюсь ладонью его щеки. Прикрывая дрожащие веки и жадно втягивая его запах, придвигаюсь ближе. И я чувствую, как внутри меня все взрывается, разлетается тысячами разноцветный огоньков, готовых убить и воскресить одновременно.
Распахиваю глаза и накрываю его лицо трясущейся рукой. Изучая каждую черточку, каждый изгиб, наслаждаясь легким покалыванием утренней щетины... невольно отмечая, каким угловатым оно кажется после долгой бессонной ночи, как странно заострились его черты, какие впадины под любимыми глазами и каким болезненно тяжелым вдруг стал взгляд дорогих мне серых глаз.
Но мне сейчас не до его взгляда. Не до безумных ощущений, гложущих душу и больно кусающих в самое сердце. Мне надо втягивать в себя его присутствие, чувствовать и осязать, вдыхать и сходить с ума от понимания – он здесь, рядом со мной. Мой.
Однако едва моя ладонь соприкоснулась с колючей щекой, Арсен дернулся всем телом, как от удара.
Муж закрывает глаза, и я отчетливо слышу, как часто и бешено колотится его пульс. Впивается в меня тяжелым взглядом, и между бровей появляется глубокая складка. Недовольная. Злая. Словно я сделала что-то плохое, расстроила или огорчила его...
А я все гоню прочь эти мысли, заталкивая куда подальше и отчаянно не хочу ничего слышать. Мои руки обезумили, как и мое сердце. Единственное чего я хочу – касаться его, ощупывать, чувствовать, что он здесь, рядом со мной, реальный. Не сон и не мираж. Что я не сплю в ненавистной комнате и мне не снится очередной волшебный сон.
Чувствую, как счастье растекается по венам жидким огнем и к глазам подступают глупые ненавистные слезы. Я шмыгаю носом, пытаюсь унять клокочущие эмоции и понимаю, что не могу. Начинаю плакать.
– Доброе утро, – очень тихо, не узнавая свой голос, выдавливая каждый слог. И не выдержав, тянусь к нему, обхватываю мощную шею, прижимаюсь всем телом, сдавливая слабыми руками, впиваясь в него каждой клеткой дрожащего естества.
И от той силы, с которой обнимаю его, боль пронзает каждую мышцы, отзывается в каждом натянутом нерве. Всхлипываю, когда ощущаю, как сдавливает меня в ответ, сживает так, что я даже вдохнуть не могу.