— Охуеть. Ты не вывозишь… — хотел продолжить, но я его нагло перебила, вручив в руки следующую тарелку и начала говорить.
— Представь себе! Ты вырываешь меня из моей обычной жизни, в свою, втягиваешь в непонятную игру, из за этого я вру своим родным, при этом ты обижаешь меня словами и действиями, из раза в раз позоришь перед своими друзьями, тычешь носом сраный договор, приходишь на ужин с какой то шваброй…. А потом потом приходишь и бьёшь моего брата! Да блять! — все тарелочки не помогают. Ксения Дмитриевна завелась. — я же не железная! — на эмоциях кидаю тарелку на пол со всей дури, она разбивается прямо у наших ног, Антон успел только отпрыгнуть.
— Психичка! — швыряет тарелку из своих рук в то же место и подвинув ногой стёкла приближается ко мне.
— Ты меня такой сделал! — тоже приближаюсь к нему, едва не касаясь нос к носу.
— Дура!
— Козёл! — между нашими лицами не остаётся ни единого миллиметра, когда скинув рукой помытые тарелки, Антон присасывается к моим губам и одновременно второй рукой берет под задницу, усаживая на тумбу.
— Ты не выносимая. — шепчет не членораздельно, продолжая ласкать и прикусывать мои губы.
— Так тебе и надо. — почти пищу, когда его руки оказываются под платьем.
Вот и всё, все рамки упали, к херам договор, правила и ограничения, на этой кухне два изголодавшихся по друг другу психа, терапия тут бессильна. Да и к чёрту её!
Глава 33. Ксюша
Муж кажется впервые за все время исследует моё тело с искренним интересом, и диким нетерпением. Аккуратно, нежно словно я хрусталь, который от грубости может рассыпаться. Затрагивает самые интимные места, шарит руками, изучая каждый миллиметр, каждую родинку, каждый изгиб и выпуклости, не причиняя боли, только нежность. Я тоже хочу изучать его тело миллиметр за миллиметр, поцелуями, горячими ладонями. Но на нем блин слишком много одежды. Рубашка, которая никак не поддается моим рукам. От возбуждения руки трясутся, что я ни одну пуговицу не расстегнула. Психую и рывком пытаюсь дёрнуть так чтоб все пуговицы вылетели как в фильмах, но либо фильмы врут, либо вся моя сила ушла и сконцентрировалась между ног, потому что там конкретный потоп, а руки перестали мне принадлежать. Пытаюсь сосредоточиться и начинаю расстёгивать по одной, но в моменте кажется, что пуговиц тут штук сто, не меньше.
— Ррр, дурцкая рубашка, дурацкие пуговицы — ворчу сквозь поцелуй, ударяя ладошкой по его груди. Возбуждение настолько сильное, что кажется, если он не возьмёт меня прямо сейчас, я просто сдохну. У наркоманов бывает ломка, а у меня ломка от того что не могу к нему прикоснутся, не чувствую его внутри.
— Давай я. — издал смешок и сделал то, что у меня не получилось, сорвал все пуговицы дёрнув лишь раз. Пуговицы как бисер поскакали по полу, ударясь о стёкла от тарелок, отпрыгивая на пол и закатывались в самые дальние углы.
Антон после того как снял рубашку, снова приник к моим губам, а я наконец то дотронулась до него. Он такой горячий, под пальцами ощущалась каждая мышца его мощного тела. Я жадно провела по груди рукам, прижалась теснее поглаживая от лопаток, обратно по рукам. Под ладонями почувствовала маленькие пупырышки, именуемые мурашками, а Шевчук издал звук, очень похожий на стон.
Немного отстранилась, заглядывая в его глаза, в них не было ни намёка на ненависть, на злость, или на то что он взбешен. Только чистый кайф, удовольствие. Приподняла бровь, лукаво улыбнувшись, продолжая обводить ноготком по соскам. Муж прикрыл глаза, на секунду.
— Кроет от тебя, да. Башню сносит. — сказал, когда открыл глаза, смотря прямо в мои. — Первый раз такое Ксюха, честно, первый раз мне хочется не трахать, а заниматься любовью. Я влип, по полной, довольна?
— Шевчук, ты так много болтаешь, — хихикнула и прикоснулась к его животу губами. Но так как я сидела на тумбе, а он стоял, делать, это было не очень удобно, упёрлась руками, чтоб спрыгнуть на пол, но Антон ловко подхватил меня.
— Тут стёкла! — пояснил и понёс меня прямиком в свою спальню.
Рассматривать обстановку его комнаты было некогда, как только он внёс меня туда поставил на ноги, резко развернул к себе спиной и чиркнул молнией на платье. Как лёгкая невесомая вуаль, платье сползло к ногам. Он замер, поглаживая по спине поцеловал за ушком, потом в шею, я заскулила как щенок от удовольствия, настолько это было невероятным. Но сил терпеть больше не было, я развернулась к нему, он с интересом наблюдал за тем, что я делаю. Не смеялся, не ругался, а просто ждал.
Я прижимаясь к нему телом поцеловала в уголок губ, невесомыми поцелуями начала спускаться по шее, груди, к животу. Его переодически передергивало от ощущений. А я замерла когда глазами наткнулась на ремень его брюк. Так а что дальше?! Я же никогда не… Ну а в общем ему это знать не обязательно, да и что там может быть сложного. Уверенно потянула за пряжку ремня, расстегнула брюки и потянула их вниз, не переставая ласкать его губами.