— Да нахер. — понимая куда он клонит, начала копаться в сумке. — Твои друзья, кроме Егора, которому ты сам сказал правду, уверены что у нас все серьёзно и вот. — достаю флешку, и так же как он ранее, вожу у него перед носом ею. — тут нужный тебе документ. — поясняю. Его глаза тут же загорелись ярким пламенем, как у нашей Джесси, когда папа при дрессировке показывает ей вкусняшку. Шевчук даже попытался выхватить её у меня, но не тут то было.
— Но но но… — завожу руку за спину. Понимаю, что препятствие так себе, и если он захочет эта флешка будет у него через секунду, но он попыток не предпринимает, лишь наблюдает за моими действиями. — Сначала подпись. — вручаю ему заявление на расторжение брака, который кстати мне любезно и почти добровольно отдал его юрист.
— Ксюш, прекращай, это большая ошибка, понимаешь? Ты не знаешь всей правды, а если бы узнала…
— То что?! — взрыв. — то развелась бы с тобой ещё раньше? Что Антон? Скажи ещё что это была твоя сестра! Что? Тут? Объяснять? — повышаю голос, а за грудиной ноет, очень хочется чтоб это и правда была сестра, пускай сводная от какой нибудь африканской любовницы отца, но он молчит, и не сводит с меня взгляда. А меня начинает сильнее потряхивать, за такое котроткое время меня швыряет, то в жар то в холод, пальцы немеют, в голове сумбур от самых разных мыслей, но я знаю, главное пережить эти минуты, потом отпустит, станет легче.
— Хуй с тобой! — махает рукой, как бы «только чтоб отвязалась», с психом разглаживает бумажки, откуда то с тумбы берет ручку и ставит размашистую подпись. — Всё довольна? Я думал ты реально другая! — начинает орать, я понимаю, его эмоции нашли выход, но глаза начинают наполняться слезами. — с небес, сука, мне послали Ангела, вся такая красивая, ладненькая, серьезная девушка, а по факту ты ребенок, не готовый от мамкиной сиськи оторваться, ведь при малейшей проблеме ты сбегаешь, а могла выслушать, поинтересоваться, но ты тупо сбежала!
— Никого не напоминает? — шмыгаю носом. — это ты у нас мастер спорта по бегу. — храбрюсь, но мне больно.
— Да то была реально хуйня, тогда ты меня раздражала, конечно это не оправдания, но после всего… после нашего перемирия, после совместных планов на жизнь, вот так уйти, это просто бред.
— А у нас были планы? — спрашиваю полушёпотом. Не знаю зачем, наверное я мазохистка.
— Видимо нет! Всё? Ты получила, то зачем пришла? Заявление подписано, но ещё неделю, ты будешь находиться тут. — раскамандовался он. — А потом можешь валить обратно под юбку мамы, или за спину брата!
— Пошёл ты нахрен, Антон! — толкаю его в грудь, пока смотрит безразличным взглядом, не моргая.
— Ты не можешь просто так уйти. — складывает руки на груди. — наш договор ещё не окончен. — усмехаюсь.
— Да плевать мне и на тебя, и на твой договор, ты заигрался. — делаю шаг назад, когда он подаётся вперед, выставляю руку, чтоб даже не смел меня трогать.
Иду в комнату за сумкой, которую собрала заранее.
— Ты пожалеешь об этом Ксения! — рявкает в спину.
Глаза жжёт от непролитых слёз, в груди беспощадно тарабанит сердце, в одной руке сумка, а в другой моя свобода.
— Я тебе ничего не должна. — разжимаю пальцы и на пол падает флешка и ключи от его квартиры. — Игра закончена. Ты мне никто.
Ухожу не оборачиваясь. Слышу как что то падает и разбивается. Кажется это моё сердце.
Глава 38. Антон
Сижу в своей квартире, когда-то она была полна звонкого смеха, а сейчас снова холостяцкая. Раньше я хотел сюда вернутся, когда меня здесь ждали, а сейчас стены давят, вытесняют кислород из лёгких. Трудно дышать. Такое чувство, что архитектура этого здания поставила себе цель: ненавязчиво прикончить конченого мудака, чтоб он сдох от мучительных воспоминаний.
Ведь всё, каждый миллиметр, каждый грёбанный закуток в этом доме напоминает о ней. Ванная — женские труселя на полотенцесушителе, куча разных склянок, названия которых я ранее не знал, а сейчас трогаю каждую и словно прикасаясь к ней. Коридор — много туфель, кроссовок, ботинки, так же не принадлежащие мне, словно я жил не с девушкой, а с сороконожкой. Как идиот улыбаюсь своим мыслям. Кухня — место постоянных ссор, непонимания. Гостиная — место спокойствия. Спальня- место примерения, ну естественно… но и на этом ещё не всё… Этот дом пропитался ей, она в стенах оставила частичку себя и от этого ломает как наркомана. Лифт наверняка помнит наши страстные поцелуи, я готов был сожрать ее целиком. Подземная парковка- наши догонялки, когда Ксю бегала и визжала с ключами от моей машины, хотела повести сама, а на детской площадке мы сидели поздно вечером, можно сказать ночью и смотрели на звёзды.