– Думаете ли вы, что кто-нибудь мог убить Пелля, чтобы навредить вам?
– Почему бы нет? Такой мотив не кажется невероятным.
– Кто, например? – настаивал я.
– Да хотя бы старина Чарли… Вы знаете, что у нас нет детей? Это значит, что, если я умру естественной смертью или на электрическом стуле, Чарли унаследует мои деньги. А это стоит того, чтобы далеко пойти, уверяю вас!
– Чарли можно исключить. Даже такой недоумок, как он, не стал бы посылать меня сюда как раз в то время, когда предполагал потихоньку войти в дом и убить Пелля.
– Да, вы, без сомнения, правы. – Она казалась искренне огорченной. – Если бы это мог быть Чарли, все оказалось бы проще. В этом случае нам стоило только запереть его в спальне с двумя слегка одетыми девками, и через две минуты он подписал бы признание со всеми деталями.
– У вас разыгралось воображение, – проворчал я. – Расскажите о других врагах.
– С ходу это трудно сделать, – сказала она. – Я подготовлю вам список к завтрашнему дню. Думаю, он займет страниц десять.
Я бросил наудачу:
– А тот политикан, из-за которого вам пришлось выскочить замуж за Чарли?
– Вы наслушались бредней Чарли.
– Итак, кто этот политикан? – настаивал я.
– Это домыслы Чарли! – сказала она твердо. – У моего муженька, как вы знаете, мозги набекрень. Придется уменьшить его месячное содержание. – Она раздвинула пальцы на полсантиметра. – Вот сколько ему останется! Не больше!
– Может, вы оставите Чарли и свою любовь к нему и скажете немного правды? Я ведь пытаюсь отработать те пять тысяч, которые вы мне обещали.
– Ладно. – Она с силой сжала челюсти, решительно вздернула подбородок. – Есть политик. Он главный президент одного важного общества и давно забыл о моем существовании. Вы можете его вычеркнуть.
– Кто еще?
– Я напишу список, и завтра утром вы его получите. – Ласковая улыбка должна была подбодрить меня. – Думаю, мне пора позвонить в полицию, Бойд. Счастливо вам и до свидания.
– Позвоните вашему адвокату, прежде чем вызывать полицию. А затем лучше не отходите от него ни на шаг в последующие несколько дней.
– Я уже подумала об этом, – успокоила она меня. – Бегите, Бойд. Мне еще нужно одеться перед их приходом. Эти птички, как вы сами говорили… мыслят чересчур стандартно.
Портал был по-прежнему закрыт, и я снова перелез через стену. Когда я шел к своей машине, вокруг не было ни души. Жара еще не спала, и казалось, что во всем мире царит покой. Тем неприятнее было чувство тревоги, которое я испытывал. Это ощущение держалось долго и рассеялось только при виде сверкающих башен Манхэттена. Лишь тогда Дэнни Бойд наконец обрел благословенный мир, в котором не было места свихнувшимся мужьям, женам-нимфоманкам и трупам, валявшимся в спальне.
Имя Нины Норт имелось в справочнике, и я без большого труда нашел ее квартиру в двух шагах от Вашингтон-сквер. В данном случае речь шла об одном из недорогих домов в Гринвич-Виллидж. Это было нечто среднее между обычным городским домом, того типа, что растут как грибы, и старинными домишками, лишенными всякого комфорта. Впечатление заброшенности, которое охватывает Нью-Йорк летом, здесь было особенно сильно. Я приехал туда к вечеру. От тротуаров исходило влажное расслабляющее тепло. Лифта не оказалось, и на четвертый этаж я дополз чуть ли не на коленях.
Дверь открыла девушка. Она была явно разочарована, увидев меня. Но я не поддался ее унынию. Она еще не успела получить потрясение от моего профиля – этим объяснялось все. Я внимательно оглядел ее. Результат даже превосходил мои ожидания. Копна волос медового цвета. Упакована в серебристую обертку, прочерченную тонкими черными жилками. Что мне нравится в шелке, так это то, что он плотно облегает фигуру, и это платье не составляло исключения. Оно четко очерчивало тяжелые груди и мягко струилось по волнующим выпуклостям бедер. Стоит только согнуть колени, и удивительная линия ее круглой ляжки заставит вас забыть все повседневные заботы. Блондинка с голубыми глазами и выпяченной нижней губой – неоспоримый признак, что эта девушка знает, чего хочет. Я вежливо поинтересовался:
– Мисс Норт?
– Да, это я.
Голос был низкий, приятный и очень вкрадчивый.
– Меня зовут Бойд. Дэнни Бойд.
Я повернулся к ней правым профилем, затем левым. Проделал все это неторопливо, чтобы дать ей время насладиться.
– У вас ревматизм? – спросила она с жалостью. – Это сырость, мистер Бойд. Я иногда просыпаюсь с такой одеревенелой спиной, что не способна… – Ее голос упал до шепота, на щеках появились два красных пятна. – Пожалуйста, не думайте о всяких глупостях, мистер Бойд! Я хотела сказать…