Мужчина не улыбнулся. Но взгляд его потеплел, и у Бекки в ответ все внутри вспыхнуло.
– Я Тео Марко Гарсиа. – Он произнес это так, что сразу стало ясно: он привык, чтобы его узнавали. Но девушка продолжала молчать. – Генеральный директор «Уитни медиа».
Компания «Уитни медиа» была главной жемчужиной в короне семьи Уитни. Благодаря этой компании они и сегодня сохранили большую часть состояния, начало которому было положено в конце XIX века. О самой компании Бекка знала немного. Ну, разве что именно из-за этой компании, владеющей газетами, кабельными телеканалами и киностудиями, у Уитни оказалось слишком много собственности, слишком много влияния, и они стали считать себя чуть ли не полубогами.
– Поздравляю, – сухо сказала она и вздернула бровь. – А я Бекка, незаконнорожденная дочь сестры, имя которой никто не смеет произнести вслух. – Она взглянула на дядю с тетей. – Ее звали Кэролайн, и она была лучше этих двоих, вместе взятых.
– Я знаю, кто ты. – Его низкий вкрадчивый голос заглушил возражения разобиженных законных Уитни. – А насчет того, чего я хочу… По-моему, это неверно поставленный вопрос.
– Очень даже верный, если вы желаете, чтобы я тут перед вами бегала, – с неожиданной для самой себя смелостью возразила Бекка. – Хотя я сомневаюсь, что вы дадите правильный ответ.
– Верный вопрос такой: чего хочешь ты и как я могу тебе это дать?
Гарсиа скрестил руки на груди, и Бекка тут же отвлеклась на игру его мускулов. Этот мужчина был по-настоящему смертельным оружием.
– Я хочу оплатить обучение сестры в престижном университете, – заявила Бекка, потом заставила себя посмотреть ему в глаза и сосредоточиться. – Мне все равно, кто даст деньги – вы или они. Мне известно только одно: сама я заплатить за это не смогу. – Она чуть не задохнулась от несправедливости. Ну почему у таких никчемных людей, как Брэдфорд и Хелен, так много денег, и они могут себе позволить, например, высшее образование, которое наверняка воспринимают как нечто само собой разумеющееся? А Бекка каждый месяц с трудом наскребает на съемную квартиру.
– Тогда единственный оставшийся вопрос: как далеко ты готова зайти, чтобы получить то, чего хочешь? – тихо спросил Гарсиа, не сводя с нее глаз, отчего у нее создавалось впечатление, что они одни в комнате, да и во всем мире.
– Эмили заслуживает самого лучшего, – яростно бросила Бекка. – И я готова на все, лишь бы она это получила.
Жизнь несправедлива. Но что бы Бекке ни пришлось сделать, она не будет стоять и смотреть, как разбиваются мечты ее младшей сестренки. Ведь она поклялась маме, что это не случится.
– Меня всегда восхищали беспощадные и амбициозные женщины, – заметил он.
Бекка не поняла, почему в его голосе послышалось мрачное удовлетворение. Зато она прекрасно поняла, когда он снова поднял руку и жестом приказал ей повернуться.
– Наверное, приятно, когда у тебя столько денег, что можно заплатить за четыре года образования только ради того, чтобы я исполнила вашу просьбу, – сказала Бекка, чтобы потянуть время. – Но кто я такая, чтобы с вами спорить?
– Мне все равно, кто ты, – ответил Гарсиа. Теперь в голосе его звучал металл. Похоже, шутить с ним не стоит, и дразнить тоже. Это небезопасно. Бекка инстинктивно чувствовала, что Тео Марко Гарсиа – самый опасный человек из всех, кого ей приходилось встречать. – Но мне важно, как ты выглядишь. Не заставляй просить тебя еще раз. Повернись. Я хочу посмотреть.
Бекка повернулась. К щекам ее прилила кровь, а глаза предательски повлажнели, но она сделала то, чего от нее требовали. Сердце в груди забилось быстрее от унижения… и еще чего-то. Внизу живота разливалась сладкая боль. Она дрожала. И все же выполнила приказ.
Шесть месяцев назад, собираясь к дяде, Бекка оделась так, будто шла на собеседование с целью получения работы: консервативного покроя костюм, самые лучшие туфли. Да еще волосы назад зачесала. А потом она себя ненавидела за то, что так старалась. На этот раз Бекке было наплевать, что о ней подумают. Она даже не знала, зачем ее позвали, и совсем не старалась. На ней были джинсы, поношенные ботинки и старая футболка под еще более старой кофтой с капюшоном. Волосы она стянула в хвостик, и все. Так ей было очень удобно ехать в поезде, а еще заносчивые родственники вздрогнули, когда она вошла в гостиную. И Бекка была собой довольна – до этих самых пор.
Теперь она жалела, что не надела что-нибудь другое. Что-то, что могло бы привлечь внимание этого мужчины. Тогда он не растягивал бы откровенно чувственные губы в усмешке.