Перетт натянуто улыбнулся и с явной опаской покосился на шинакорна, который уселся на ковёр рядом и теперь переводил взгляд с него на меня и обратно.
— Это радует, — мужчина на всякий случай отошёл чуть в сторону.
— Раз так, то пройдёмте, — я махнула рукой в сторону лестницы. — Кто знает, может, вам и правда откроется то, что не заметила Жеана Астер.
Перетт почти на цыпочках вошёл в спальню Ивлины, будто боялся её разбудить. Служанка с недоумением уставилась на меня, затем на него, затем ещё и на Лабьета, который явно собирался очень пристально за всем следить. Прямо дуэнья мохнатая!
И меня снова одолело ощущение, что некоторым образом он всё передаст своему напарнику. Сроду я не видела таких сосредоточенно-вдумчивых псов. Порой даже забываешь, что он не человек.
Почти сразу за нами вошла и мадам Хибоу — с несколькими плошками на подносе, небольшим чайничком и толстостенной кружкой, в которой парил какой-то травяной отвар. Перетт сразу повернул голову в её сторону и принюхался, отчего даже стал слегка похож на Лабьета. И судя по одобрительному молчанию, ему всё сразу стало понятно. Вот сколько лет знала управляющего, а о подобных его талантах и не подозревала.
— Позволите? — он вопросительно взглянул на меня. — Я осмотрю.
И с видом заправского врача сполоснул руки из кувшина для умывания. Прежде заботливо опустив принесённый букет люпинов в вазу.
— Что значит, осмотрю! — возмутилась экономка с грохотом ставя поднос на стол. — С каких это пор месье Орм стал доктором?
— Пока мне достаточно, что месье Орм хорошо разбирается в растениях, — слегка осадила я женщину. — И сможет что-то понять.
Ивлина приоткрыла мутные глаза и облизнула сухие губы. Похоже, она вообще мало понимала, что тут происходит.
— Я ещё не растение, — буркнула она вдруг и нахмурилась, когда Перетт приблизился к ней.
— Ваше сиятельство, — снова предупреждающе буркнула Селина. — Какой стыд!
Она страдальчески закатила глаза, а я махнула на неё рукой, веля замолчать. Управляющий осторожно обхватил ладонями лицо Ивлины, приблизился, всматриваясь в глаза. Отвёл от виска волосы, ощупал голову сначала за одним ухом, затем за другим. И спустился ниже.
— Вы где-нибудь чувствуете боль? — тихо спросил у аспирантки, которая настороженно наблюдала за его движениями, но не пыталась противиться.
Может, у неё на это просто не было сил.
— У меня почти всё болит, — просипела она.
— А где-то особенно?
Она покачала головой.
— Простите, мадемуазель, — Перетт осторожно взял её руку и поднял. Провёл ладонью по груди, где обычно находится край ворота платья. А затем ощупал шею.
Мадам Хибоу гневно засопела.
— Ваше сиятельство! — она подошла ко мне ближе. — Разве это прилично? Неженатый мужчина, не врач — и везде её щупает.
— Не везде, — резковато отозвался Перетт. — Если нужно будет везде, я попрошу вас. Или позовём врача.
— Что вы ищете? — всё же спросила я.
— Действие яда похоже на Лилак Спинум. Лиловая бездная колючка. Весьма ядовитое растение, которое очень тяжело достать. Оно изредка растёт там, где через землю просачивается сила Бездны. Расщелины, разломы в самых старых скалах… — он вдруг осёкся, сосредоточенно свёл брови и протянул руку в сторону. — У вас есть пинцет?
— Пинцет! Быстро! — скомандовала я.
Служанка подобралась, подбежала к небольшому трюмо и уверенно нашла на нём пинцет. Перетт забрал его и, склонившись совсем близко к лицу Ивлины, отвёл рыжие пряди от её шеи.
Аспирантка пискнула и зажмурилась. А через миг Перетт выпрямился, торжественно держа перед собой тонкий, но весьма солидный по размеру шип.
— Вот! — он протянул его мне. — Как я и говорил. Лилак Спинум. Врач мог распознать симптомы отравления по общему виду и состоянию. Но я так полагаю, что помимо этого был удар заклинанием. Да и вы торопились — и потому на детальный осмотр у неё не было времени.
Да, всё так и было. Мы налетели на Жеану, как сумасшедшие, требуя срочно чем-нибудь помочь Ивлине. Где уж тут ощупывать её в укромных местах!
— Теперь снадобья будут действовать как надо? — уточнила я, приглядываясь к весьма скверной на вид колючке.
— Должны, — Перетт пожал плечами.
Но снадобье выпить Ивлина уже не успела — после почти интимных манипуляций месье Орма, она мгновенно уснула. И теперь мне казалось, что ей и правда полегчало.
Лабьет подошёл тоже и страстно обнюхал слегка испачканный в крови шип. Дёрнул ушами, огляделся в комнате и вдруг ринулся к столу. Через миг вернулся, держа в зубах чистый лист бумаги. Мы не сразу поняли, чего он хочет. Но шинакорн указал взглядом на орудие отравления аспирантки, затем настойчиво тряхнул листом.