В о-о-о-очень далёком будущем.
Так что я одним выстрелом убил бы двух зайцев: и заработал, и подстраховал бы себя.
Мой материал из картотеки банка спермы должны были удалить сразу же. Специалисты должны были отложить мою сперму в неприкосновенный запас, повесить табличку «НЕ ТРОГАТЬ!» и всё в прочем духе.
Но по вине невнимательного персонала моя сперма попала во влагалище женщины, желающей иметь детей.
Не искать же несчастную, требуя, чтобы она перестала быть беременной?
Я не стал этого делать, хотя специалисты центра намекали на такой вариант.
Но, как мне казалось, в банк спермы обращались глубоко несчастные женщины, которые уже поставили на нормальной жизни крест. Расстраивать убогую, несчастную женщину ещё больше мне не хотелось.
Поэтому я довольствовался очень существенной материальной компенсацией и благополучно забыл об этом случае, махнув рукой на то, что возможно, та счастливица родит моего ребёнка.
Вдруг, не родила бы?
А потом бабуля решила отойти в мир иной, оставив завещание. Как только мой юрист ознакомился с завещанием и пересказал мне его человеческим, понятным языком, я впал в уныние.
Бабуля знала, что я — холостяк, девушки у меня долго не задерживаются, поэтому выставила такое нелепое условие.
Она не простила мне ещё и того, что я отказался знакомиться с дочерью её подруги. Бабуля мечтала, что я и какая-то Ниночка поженимся, а сама бабуля породнится с подругой.
Я, разумеется, отказался. Я не племенной кобель, чтобы меня водили на вязку.
Бабуля заточила на меня зуб. Наверное, в момент, когда я услышал требования завещания, бабуля от радости потёрла ладошки в гробу.
Завести за год двух младенцев от одной и той же женщины? Нереально!
Но потом Семён напомнил мне о той клинике. Семён вёл все мои дела уже давно и был в курсе ситуации.
Поэтому я схватился за шанс и дал команду Семёну разузнать всё о нелепом происшествии в прошлом.
И, о чудо, эта женщина родила!
Есть! Одна забитая шайба на моём счету.
Остаётся только заколотить вторую, жениться — и оп-ля, выкуси, бабулечка!
«Выбери меня, выбери меня, птица счастья…» — мурлыкал я себе под нос, не отрывая взгляда от Анастасии.
Хромоножка, а жаль! И лица не видно, но судя по фотографиям, она не страшненькая. Ещё одно очко, подаренное мне госпожой удачей.
Я пригляделся: нет, кажется, Панченко просто повредила ногу. Вот и тапочек на одной ноге удалось разглядеть. Отлично!
Удача, определённо, улыбалась мне.
8. Даниил
Панченко была не замужем — это раз.
У неё была куча долгов, а финансы пели грустные романсы — это два.
Мордашка у неё была вполне ничего, и она не жирная — это три.
Я молод и очешуительно хорош собой — это четыре.
Да я просто подарок судьбы! Бери меня полностью, Панченко! Кстати, про взять меня полностью…
Панченко нагнулась, поднимая кепку, слетевшую с головы Мирона.
О, нижние девяносто очень даже ничего! Или чуть больше, чем девяносто.
Даже ладошки зачесались от желания потрогать попку Панченко: мягкая или твёрдая, прокачанная в спортзале многократными приседаниями с весом на штанге.
Однозначно, попка Панченко круглее, чем у моей Надьки.
Кстати, с Надей тоже надо будет решить вопрос. Я с ней ещё не разговаривал. Непорядок. Хорошо, что она сейчас в отъезде. Я пока придумаю, как решить проблему, и потом просвещу Надьку.
Я всё ещё думал, как начать разговор с Панченко. Но потом увидел, что с горки лихо скатывается Мирон. Я открыл дверцу автомобиля и свистнул.
— Эй, парень, можно тебя кое о чём спросить?
Мирон огляделся по сторонам и подошёл.
— Чего тебе, мужик?
Мужик? Хо-хо. Борзый малый. Нет, он точно мне нравится.
Потом я посмотрел в глаза мальчугана, такие же разноцветные, как у меня, и почувствовал необыкновенный подъём. Как в момент, когда отправляешь шайбу в полёт и точно знаешь, что она станет победной.
— Там твоя мама хромает, да?
— А мне нельзя с незнакомыми разговаривать, — заявил мальчуган, однако, не уходя.
— Это ты зря, парень. Разве я могу быть тебе незнакомым, если я знаю твоего папу? — спросил я.
Выражение глаз Мирона мгновенно изменилось. Напускная серьёзность пропала без следа. Глаза сына загорелись воодушевлением.
— Знаете?
— Конечно! Очень хорошо знаю. А ты его знаешь?