Эдди пропускает нас с Медведем внутрь, и пес тут же отряхивается, разбрызгивая капли воды по мраморному полу.
– Медведь! – восклицаю я и одергиваю его за ошейник, но Эдди только пожимает плечами.
– Полы ведь высохнут быстрее тебя, а, здоровяк? – Одарив пса очередным поглаживанием, он жестом приглашает меня следовать за собой по коридору.
По правую руку стоит тяжелый стол – еще больше мрамора, больше кованого железа – с замысловатой цветочной композицией на нем, и, проходя мимо, я провожу пальцем по лепесткам ближайшего цветка. Они прохладные и шелковистые, чуть влажные на ощупь, значит, цветы настоящие. Мне становится любопытно, неужели Эдди – или его жена, давайте будем реалистами, – обновляет букет каждый день?
Коридор ведет в просторную гостиную с высокими потолками. Я ожидаю увидеть интерьер как у Ридов, весь в нейтральных оттенках, но мебель здесь подобрана яркая и удобная: пара диванов цвета темной клюквы, три кресла с откидными спинками и ярким рисунком – узор на всех разный, но все вместе смотрится отлично. На светлых деревянных полах несколько ковров, тоже пестрых. Два высоких торшера отбрасывают на пол лужицы теплого золотистого света, а камин обрамлен встроенными книжными полками.
– У вас есть книги, – говорю я, а Эдди останавливается и поворачивается ко мне, засунув руки в карманы и приподняв брови.
Кивком я указываю на полки, забитые книгами в твердом переплете.
– Просто… во многих домах есть такие полки, но обычно на них нет книг.
У Ридов на встроенных полках стоит несколько фотографий в рамках, какие-то вычурные вазы, в остальном они просто пустуют. Кларки предпочитают фарфоровые тарелки на маленьких подставках с причудливой серебряной чашей.
Эдди все смотрит на меня, и я не могу понять выражение его лица.
– Вы наблюдательны, – произносит он наконец.
Я не уверена, комплимент ли это, и внезапно начинаю жалеть, что вообще заговорила. Внимание переключается на стену с окнами, выходящими на задний двор. Как и передняя лужайка, он выглядит немного более неряшливым, чем дворы по соседству: трава здесь выше, кусты не подстрижены, но это смотрится красивее, чем типовые газоны. Двор примыкает к лесу, высокие деревья тянутся к серому небу.
– Мы купили землю за этим участком, чтобы не приходилось любоваться задней стеной чужого дома, – поясняет Эдди, проследив за направлением моего взгляда. Он все еще держит ключи от машины, и они позвякивают в его руке. Как по мне, это нервное бренчание не вяжется с остальным его образом.
Я думаю о том, что Эдди только что сказал – мы. Огорчаться тут глупо. Конечно, у такого мужчины есть жена. В Торнфилд-Эстейтс нет одиноких мужчин, кроме Триппа Ингрэма, да и тот вдовец. В таких местах холостяки не живут.
– Красиво, – говорю я Эдди. – Уединенно.
Одиноко, в то же время думаю я, но оставляю эти мысли при себе.
Прочистив горло, Эдди отворачивается от окна и идет на кухню. Я следую за ним, волоча за собой Медведя, вода с моего плаща капает на пол.
Размерами кухня не уступает другим помещениям в этом доме: огромный холодильник из нержавеющей стали, кухонный островок из темного гранита и красивые шкафчики кремового цвета. Кажется, все блестит, даже сам хозяин, остановившийся перед кофейной машиной, чтобы заправить в нее капсулу.
– Какой кофе предпочитаете? – интересуется он, стоя ко мне спиной, и я присаживаюсь на краешек табурета, не выпуская из руки поводок Медведя.
– Черный, – отвечаю я. По правде говоря, не очень люблю черный кофе, но в любом кафе он всегда самый дешевый, так что это уже привычка.
– Вижу, вы крепкий орешек.
Эдди посылает мне улыбку через плечо, блеснув голубыми глазами. Щеки у меня вновь вспыхивают. Женат, напоминаю я себе, но, когда Эдди протягивает мне чашку кофе, бросаю взгляд на его руки. Тонкие пальцы, ухоженные, с темными волосками возле костяшек.
И никакого кольца.
– Что ж, расскажите мне о себе, Джейн – помощник по выгулу собак. – Эдди отворачивается, чтобы сделать кофе и себе. – Вы из Бирмингема?
– Нет. – Я дую на поверхность своего напитка. – Я родилась в Аризоне и до прошлого года жила в основном на Западе.
Правда, но относительная: мой любимый способ рассказывать о своем прошлом новым знакомым.
Забрав свою кружку с подставки кофейной машины, Эдди поворачивается ко мне и опирается спиной о кухонную тумбу.
– Как же вы здесь оказались?