Все завершилось в один миг: резкий толчок, потом — словно взрыв, и темнота вокруг рассеялась. Все еще сжимая руку Амеллин, я огляделась, быстро моргая — глаза резало после долгого пребывания во тьме.
Кабинет был полностью разрушен. Все шкафы превратились в деревянные обломки, валяющиеся в разных местах, мебель перевернута и разворочена, по всей комнате витали обрывки старинных книг. Там, где раньше располагалось окно, зияла огромная дыра — кто-то просто выбил часть стены, открыв вид на двор перед замком.
— Рини!
Мужские руки подхватили меня, пытаясь поднять. Я запротестовала, сжимая ладонь Амеллин, и Энтони, отпустив мои плечи, сел рядом на корточки.
— Рини, милая, все хорошо, слышишь? Все в порядке, — ласково заговорил он, нежно касаясь моего лица.
— Мелли, — всхлипнула я. — Ей нужна помощь.
— Рини, убери руку, — раздался рядом знакомый мужской голос.
Финн Дегросс, жених Мелли и лучший друг Энтони, присел рядом, бережно поднимая невесту. Амеллин закашлялась, и, открыв глаза, слабо обвела нас всех взглядом.
— Финн? — изумилась она. — Как ты тут оказался?
Финн скрипнул зубами, явно сдерживаясь, что не сказать что-то грубое.
— Он был со мной, когда мы почувствовали неладное, — ответил за него Энтони. — Мне пришлось перемещать нас обоих, поэтому это заняло больше времени, чем ожидалось.
— Я же просил, — перебил его Финн, обращаясь к Мелли, — просил тебя не влезать в неприятности!
Он тут же осекся, втянув воздух через стиснутые зубы, и с непривычной нежностью в голосе поинтересовался:
— Как ты себя чувствуешь?
— В целом, нормально, — задумалась Мелли, все еще не вставая с пола. — Но, думаю, врач не помешает.
Финн кивнул, и, аккуратно подняв ее на руки, вышел из кабинета со словами:
— Я отнесу ее в гостиную.
Энтони помог встать мне. Я обернулась: возле входа, привалившись к стене, сидела Стела. Лицо ее было бледным, как у покойницы, под глазами залегли темные круги.
— Стела, — позвала я девушку. Та подняла голову и мученически улыбнулась.
— Я тоже в порядке, Виринея. Рада, что ты цела.
— Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — выгнул бровь Энтони, окидывая Стелу подозрительным взглядом. — На мою невесту напал ученик моего дяди, а когда я прибыл, оказалось, что ее защищает служанка-некромант. И, кстати, почему бабушка пребывает в столь радужном настроении?
— А где она? — поинтересовалась я месторасположением леди Мойры.
— Внизу, отдает распоряжение слугам сделать чай, — поджал губы Энтони, а я в который раз удивилась характеру старушки: ее чуть не убили, половину замка разрушили, а она собралась чаевничать! Ну, просто чудо, а не бабуля.
— Давай я все объясню в гостиной, — попросила я, сжимая ладонь мужа. Тот кивнул, и резко привлек меня к себе, с силой прижимая к груди. Краем глаза я заметила, как Стела, смущенно опустив глаза, медленно вышла в коридор, оставляя нас наедине.
— Тони…
— Рини…
Мы начали говорить одновременно, и тут же сконфуженно замолчали, стоя в обнимку.
— Я думал, что с тобой что-то случилось. Боялся, что не успею, — шепотом признался мне Энтони, гладя меня по волосам. Высвободившись из его объятий, я подняла лицо вверх и сказала:
— А я боялась только одного: что не успею сказать, как люблю тебя.
Энтони напрягся — я почувствовала, как затвердели его мышцы под моими ладонями, а лицо стало каменным, жестким, черты заострились, а глаза потемнели.
— Что ты сейчас сказала? Повтори, — властно произнес он.
— Я люблю те…
Я так и не договорила — Энтони прильнул к моим губам с таким пылом, что я ощутила всю ту нежность и страсть, которые он скрывал долгое время. Прижав меня к себе, Тони зарылся одной рукой в мои волосы, а другой охватил подбородок, и, чуть отстранившись, внимательно посмотрел в мои глаза:
— Я очень сильно люблю тебя, Виринея Фелиция Анрес Анфрой. И если ты еще раз ввяжешься в какие-нибудь неприятности, то горько пожалеешь — мне придется связать тебя и запереть в одной из комнат.
Я только улыбнулась, прекрасно понимая, что это пустые угрозы. И окаменела от внезапной мысли, пронзившей мозг: Филипп! Где он? Его убили? Тогда где его тело?
Энтони, ощутив перемену моего настроения, озабоченно спросил:
— В чем дело, Рини? Тебя что-то беспокоит?
— Где Лавин? — нервно воскликнула я. Энтони нахмурился и, поджав губы, признал:
— Филипп… Скрылся.