Единственный минус – после такого финта супругов ждет только опала!
– Хотите сказать, – каждое слово давалось Юле с трудом и отзывалось звоном в висках, – мы едем в Грейтилли?
– Ты догадлива! – дикий оскал не сходил с лица Марка. – После церемонии нас ждет номер для молодоженов в гостинице! Еще немного – и никакой герцог не осмелится встать между нами!
Юля отшатнулась: виконт производил впечатление безумца!
Девушке хотелось пить, умыться и лечь. Лучше всего в тихом темном месте, там, где перестанет болеть голова и не будет тошнить, но… Десмонд сверлил ее пугающим взглядом и обещал все кары небесные за любую попытку поломать его планы.
– Предупреждаю, дорогая Джулиана! – Марк почти шипел, стискивая в руках тяжелый пистоль. – Если ты посмеешь позвать на помощь или заартачиться в храме, я напою тебя зельем, после которого тебя охотно примут в “желтом доме”. Мне хватит сил и решимости! Слишком долго я выписывал вокруг тебя кренделя!
Юля вжалась в угол кареты. Она понимала, что не может сопротивляться крепкому взбешенному мужчине, который словно утратил разум. Сила на его стороне.
Она еще раз огляделась. Оружия нет. Ничего такого, чем можно треснуть виконта по голове. Вырвать пистоль из его рук у нее не хватит ни сил, ни ловкости. Оставалось только одно: действовать хитростью! Тянуть время и надеяться, что дети и Агнешка сумеют сообщить о похищении герцогу.
Юля прикрыла глаза и взмолилась:
– Дерек! Ты обещал, что почувствуешь, если кто-то другой дотронется до меня!
И, словно в ответ на эти слова, левое запястье вдруг зачесалось. Девушка машинально потерла его через рукав.
– Что ты бормочешь, Джулиана? – Марк недовольно нахмурился. – Думаешь, этот калека Вандербильт услышит тебя? Отвечай, когда я спрашиваю!
Он дернул ее за рукав. Треснула ткань. И так неудачно, что несколько крошечных пуговок раскатились по полу. Рукав немного задрался, обнажив запястье девушки и черный рисунок на коже.
– Что это? – прошипел Десмонд, впиваясь в Юлю диким взглядом. – Вы… ты посмела с ним обручиться?!
Виконт с силой провел рукой по переплетению черных линий, и они замерцали мертвенным серебристым светом.
– Так это не обручение! – взвыл он, сжимая ее руку еще сильнее. – Это брак!
Юлия попыталась отстраниться, но бежать было некуда. Десмонд втиснул ее в угол кареты и вдруг с хищным лицом рванул рукав, полностью его отрывая.
– Что вы делаете?! Марк! Остановитесь!
От испуга Юля сбилась на тонкий крик. Еще ни разу ей не приходилось бывать в ситуациях, когда мужчина угрожал ее чести! И пусть она пришла из прогрессивного будущего, считала себя деловой женщиной и не боялась смотреть трудностям в лицо, но сейчас… сейчас ее обуял панический ужас.
Она осталась один на один в узком пространстве кареты с мужчиной, который надвигался на нее с дьявольской улыбкой и с безумным блеском в глазах.
– О, моя дорогая, я всего лишь забочусь о своих интересах, – мурлыкнул тот, поигрывая заряженным пистолем. – Как вы думаете, герцог примет жену, которая побывала в объятиях другого до того, как родила ему наследника?
И с треском оторвал второй рукав ее платья.
Юля помертвела еще больше, сообразив, к чему клонит виконт.
– Подождите!
Она попыталась заслониться, воззвать к его разуму, но он с силой схватил ее за руку и дернул на себя. Пальцы Десмонда вцепились в ворот платья, собираясь сорвать верхнюю часть.
Юля боролась молча, отчаянно. Вцепившись мужчине в волосы, она пыталась оттолкнуть его от себя. Но тот был намного сильнее. Он накрыл девушку своим телом, одной рукой задирая ей юбки, а другой – удерживая ее собственные руки над ее головой. Оба пыхтели, как борцы на арене.
Но вот Марк сдвинулся, намереваясь проникнуть между плотно сомкнутых коленей жертвы.
Не зная, что делать, Юля впилась зубами ему в плечо так сильно, как только смогла.
Тот охнул, откинулся в сторону. Но тут же взревел что-то нецензурное, встал и снова набросился на нее.
Перед глазами девушки мелькнула часовня Вандербильтов, в нос ударил полузабытый запах благовоний. И словно во сне она увидела образ Дивины на полированной стенке кареты.
– Богиня! – вскрикнула Юля, резко поджимая ноги. – Ты благословила наш брак, так не дай же его опозорить!
Черный узор на ее руке вспыхнул сильнее. Горячая лава проникла в кровь, и Юля ощутила небывалый прилив ярости. В таком гневе она еще не была никогда.
Гнев заставил ее сжаться, точно пружина, сползти на сиденье и со всех сил пнуть мужчину пятками в живот.