«Дебби,
Я не буду извиняться за свой поступок вчера, или же молить твоего расположения. Все, что я хочу сказать, это: Я люблю тебя. Я хочу тебя.
Нэйтан»
Я скомкала записку и швырнула ее в угол. А затем, рассмеявшись самой себе, подняла ее, расправила и, взяв ручку, нацарапала на другой стороне бумаги.
«Это не честная игра».
Отправлять записку обратно Нэйтану я не стала. Отвечая на нее, я хотела лишь показать самой себе суть происходящего. Так когда-то учила меня тетушка. Материализовать мысль. Посмотреть со стороны. И да, прочтя свою запись еще раз, я четко понимала, что это все действительно так. Однако, слова «Я люблю тебя. Я хочу тебя» - глухо отзывались в моем сердце, заставляя его биться сильнее.
Когда я спустилась вниз, Нэйтана нигде не было. Мне отчаянно хотелось спросить о нем. Узнать хоть что-нибудь. Но этого было нельзя. Такой слабости я не могла позволить. Особенно перед слугами моего мужа. Поэтому, одев прогулочный костюм, я взяла Фрейю и направилась в парк.
Было тепло. Весна близилась к концу и начала уступать свое место лету.
Выбрав уединенное место в парке, я села на землю и, подобрав твердую древесную ветку, очертила вокруг себя небольшой круг. Затем я проколола палец булавкой с кофты и сделала пару капель крови по контуру круга.
Старое гадание, которому я научилась еще в то время, когда был жив отчим.
-За прошлое, - шептала я, капая кровью на землю, - За настоящее. За бедующее.
После я соединила рисунком по земле и эти капли, и оказались внутри треугольника, замкнутого в круге. Фрейя, весело носившаяся вокруг за бабочками-капустницами, легла на землю и прижала уши.
-Не бойся, - сказала я то ли ей, то ли самой себе.
Но бояться было чего. В последний раз, когда я гадала таким образом, то видела странные вещи. А через некоторое время – умер мой отчим. Тогда происшествие напугало меня настолько, что я забросила как-либо развивать свой талант. Но здесь, в Колд Вест, я поняла, что есть некоторые вещи, от которых нельзя уйти. Так, всю жизнь бежав от призраков своего прошлого, меня нашли совсем иные призраки. Узнать хоть что-нибудь о них я сейчас и планировала.
Очертив вокруг себя эти знаки, я положила руки на землю.
-Дай силы мне, - прошептала я, - Покажи. Расскажи.
Я повторяла эти слова снова и снова, пока свет перед моими глазами не начал меркнуть и уши не начали наполняться странным шипением.
Внутри меня все сжалось. С силой я посмотрела вверх и увидела, что по кругу меня окружают странные создания. То ли старики, то ли призраки. Истощенные. Худые. Бледные.
Мне стало страшно. Страшно, как никогда. И все же, я вызвала их не просто так. Мне нужно было задать им вопрос.
-Кто вы? Что вам от меня нужно? – спросила я.
Молчание.
Я повторила себя.
Личина одного из духов искривилась, и я была уверенна, что он хочет сказать мне что-то, но тут…
Все лопнуло, словно мыльный пузырь.
-Госпожа Дебби, - услышала я за собой знакомый голос.
Я обернулась и увидела Грэйс.
-Вам не следует сидеть на земле, пока та еще холодная.
Заботливо на первый взгляд, но совершенно безучастным тоном сказала она.
-Благодарю, - холодно ответила я, - Что вы здесь делаете?
Грэйс пожала плечами:
-Я нашла возле дома вашу собачку. Перепуганную до нельзя. Забеспокоилась и пошла искать вас. А вот что делаете вы?
Я встала с земли.
-Просто присела отдохнуть.
По лицу экономки пробежала тень полуулыбки.
-Пройдемте в дом, - сказала она, - Там удобнее отдыхать.
Глава 23 Подарок господина Бернарда
Мы с Грейс направились в сторону поместья. Путь был не столь уж и близок, и, честно говоря, мне не хотелось идти вместе с экономкой. За время проведенное под одной крышей, моя неприязнь к ней только увеличилась. И я уверенна, эта женщина не жалует и меня.
Тайком я посмотрела в ее сторону. Грэйс была не столь уж и стара. Лет сорок… Ее можно даже было назвать красивой. Если вы любите холодную, застывшую словно в камне красоту. Отчасти я понимала, чем вызвана неприязнь этой женщины ко мне. Другая же моя часть пыталась самоутвердиться, всегда напоминая самой себе, что Грэйс всего лишь экономка в этом доме. Это было глупо, но я была молода.
Наш путь проходил в полной тишине, и мне чудилось, будто даже шелест листвы и пение птиц замирают, при приближении Грэйс.