-Что ты тут делаешь? – спросила Дебби, подойдя ко мне сзади и обняв.
-Просто искал тебя, - ответил я, стараясь не выдавать напряжения в голосе, - А что это за рисунок?
-Да так…Пришло в голову.
Дебби поцеловала меня, улыбнулась, но более ничего не сказала.
Мое время истекало. Вместе с ним и мое время с Дебби. Лето подходило к концу. Моя молодость подходила к концу. Я чувствовал это. Каждой клеткой своего тела. Руки мои начинали трястись. Иногда, смотрясь в зеркало, мне казалось, что я вижу старика. Потом я закрывал глаза. Открывал. И снова был молод.
В мой последний вечер я сводил Дебби в собор.
Это было огромное мрачное сооружение. Бог давно покинул его стены, а подвалы уже заполнил ночной игорный клуб.
Я знал это. Был завсегдатаем. Наверное, у меня было много общего с этим холодным мрачным собором. Красивый фасад и пустота внутри. Но Дебби смотрела на этот собор так, будто это было то самое место. Я видел восхищение и блеск в ее глазах. Для нее даже мертвый собор был собором. На мгновение, но только на мгновение – я подумал, что может быть для нас есть иной выход. Только вот выхода не было.
Я уложил Дебби на скамейку в соборе. Задрал ей юбку. Делая это, я повторял себе, что жена моя порочна. Для нее нет святого. Она пойдет на преступление. Падет как пал и я. Но когда руки мои двигались по телу Дебби, когда я целовал ее лицо, шею – она смотрела мне в глаза. И я видел, что она делает это не из страсти или похоти. Дебби была там со мной и для меня.
На следующее утро появился господин Бернард. Он ознаменовал о себе болями в спине, желудке, глаза мои застилала пелена.
Я вызвал Дебби. Говоря с ней, я обвинял. Давил. Старался сделать ей как можно больнее. Вызвать ненависть. Злость.
Странно, но пребывая в теле Бернарда, я стал ненавидеть Дебби.
Мерзкая шлюха. Она изменяла мне. Водила шашни с тем, кого считала моим племянником. В моем доме. За моей спиной.
Сумасшествие, но будучи стариком, я думал, как старик.
Хуже того. Я чувствовал себя обманутым мужем.
А Дебби…
Эта дрянь посмела жалеть меня. Не смотря на все мои действия по отношению к ней, Дебби смотрела на меня в облике господина Бернарда с нескрываемой жалостью. От этого мне хотелось причинить ей еще больше боли. В чем я себе не отказал…
Однако, оставив ее одну, всю в слезах, я готов был убить себя. Смешно, но, добившись цели, я почувствовал себя мразью, коей, впрочем, и являлся.
Все вечер и всю ночь я заливал свое горе, утром же, убедив себя заново в ничтожности Дебби – я снова вышел на тропу своей извращенной игры.
И теперь все пошло по плану.
Жена моя была в отчаянье. Она ненавидела и презирала меня. Как никогда, Дебби желала быть свободной от наших уз. А это означало лишь одно – еще немного, и свободным стану я.
В облике Нэйтана, я уговорил Дебби на преступление. Это было легко. Несчастная, доведенная до отчаянья и жаждущая любви девушка, таяла в моих руках как воск, и была столь же податлива.
И так, настал вечер, который мог решить все.
В ту ночь я не спал. Я лежал, зажатый в своем старческом теле словно мумия, глаза мои были сомкнуты, но все остальные органы чувств – напряжены до предела.
Я слышал, как открывается дверь спальни Дебби. Как тихо крадется моя жена по коридору. Как скрипят петли моей двери. Вот Дебби подходит к кровати. Забирается на нее. Переводит дыхание.
В эти моменты я слышу, насколько бешено колотится в ее груди сердце, и мне хочется открыть глаза, посмотреть на свою жену. Увидеть ее боль, страх. Ведь в этот момент мне тоже больно. И страшно как никогда.
Дебби откидывает одеяло, и я весь превращаюсь в сплошной комок нервов.
Каково это, когда твое сердце пронзают ножом?
Смогу ли я воскреснуть молодым, выпив все соки своей убийцы? Или же проклятье не сработает на мне, и я навек останусь гнить в могиле тела?
Но даже страшнее этого осознание того, что моей убийцей должна стать именно Дебби.
Почему я не выбрал любую другую? Проститутку, наркоманку – ту, чья жизнь не стоила бы ни чего ни для нее, ни для меня?
Для жертвы важна чистота, - подсказывает мой разум, - Только совратив чистую душу, проклятье сможет покинуть тебя.
Однако, ни я, ни Элис не были чисты,- говорит мне другая часть разума.
Тогда, возможно, мы гнили изнутри еще задолго до проклятья…
В таких раздумьях секунды подобны вечности. Я чувствую как Дебби склонилась надо мной. Мне кажется вот-вот, и она нанесет мне удар. И часть меня хочет этого. А часть – безумно боится. И в последний миг, когда я знаю, что жена моя уже готова, я вдруг ясно понимаю, чего на самом деле я так хочу и так страшусь.