Я впервые видела такую красивую, чистую, первозданную в своей холодной красоте природу, как будто оказалась где-то в Норвегии или Финляндии, которые до этого были мне знакомы только по видео тревел-блогеров.
Хорошо, что попала в такое красивое прохладное место, где от свежести воздуха кружится голова.
Я с трудом переношу жару и просто обожаю зиму. Хоть в этом повезло.
Впрочем, лучше бы оказалась на жарком, душном, влажном юге, но в теле какой-нибудь обеспеченной и симпатичной аристократки без родственников и мужа.
Потому что жару еще можно как-то пережить, а вот семейку Кастро, а так же Лианса с его любовницей — не факт.
В зимнюю униформу академии входили практичные серые накидки с меховыми капюшонами, чему я от души порадовалась. Эта накидка надежно скрыла очертания моей фигуры в этой гадкой маленькой форме.
Но, к сожалению, занятие по стрельбе проходило на закрытом плацу, где было принято снимать верхнюю одежду.
Повесив свою накидку на вешалку, я первым делом достала из сумки лист бумаги и по памяти схематично зарисовала на нем оберег, который мне начертили на зеркале. Прикрыла ладошкой, чтоб никто не пялился. Особое же внимание уделила узору нити — он наверняка важен.
Спрятав драгоценный листок в нагрудном кармане, вытерла вспотевшие ладони о штаны и приблизилась к группе других курсантов, чувствуя пристальные взгляды и…
Волнение.
Слишком сильное волнение — предчувствие чего-то нехорошего.
Парней в группе было больше, чем девушек, вот они и глазели особенно насмешливо.
Братец Дориан толкнул одного из дружков в бок и мотнул в сторону меня головой, привлекая внимание.
Другие курсанты переглядывались и хихикали.
— Снова в строю, леди Плакса… ой, простите, леди Рэтборн? — с явной издевкой спросил кто-то. — Так не хватало нашей лучшей курсантки…
Это было самым невинным из всего, что я услышала за спиной.
Спокойно, Даша.
Соберись.
Они всего лишь недалекие идиоты, даром, что будущие полиционеры ковена, и горько заплатят за каждое обидное слово!
В подростковом возрасте у меня был период, когда я набрала лишний вес. Разумеется, добрые однокласснички и тогда в выражениях не стеснялись, но я не сильно заморачивалась по этому поводу, а потом и вовсе как-то сама собой похудела.
Получилось у меня тогда — получится и теперь.
Но тут на плацу появился ректор, и воцарилась мертвая тишина.
Странное дело, курсанты, разумеется, знали, что я его жена, но вот парадокс, чем больше уважали Лианса — тем больше издевались надо мной.
Хотя, знаю, почему.
Ведь это он сам им позволял.
Дал отмашку свыше.
Видимо, ждал, что не выдержу, и с позором сбегу из академии в эти его Замшелые Долины.
Не дождется, сволочь такая!
Между тем нам принесли пистоли — старинные пистолеты, как будто перенесенные сюда с дуэли Пушкина с Дантесом, или Лермонтова с Мартыновым.
Остальные курсанты быстро и профессионально зарядили свое оружие, а я просто крутила свой пистоль в руках, совершенно не представляя, что с ним делать.
Ох, это мерзкое чувство, когда все вокруг такие на опыте, а ты сидишь, как дурачок.
Появился адъютант Лианса с деревянным ящичком, украшенным искусной резьбой.
Там, на зеленом бархате лежал личный пистолет ректора.
Муж стал объяснять курсантам устройство пистоля и особенности меткой стрельбы. Все кивали с умными и просветленными лицами, всем все было ясно.
Но для меня термины из высшей математики, и те понятнее звучали.
А у меня, между прочим, с высшей математикой стойкая нелюбовь с первого курса университета.
Наконец, ректор закончил с теорией, и перешел к практике.
С прямой спиной, четкий, широкоплечий и просто неотразимый в черном мундире с золотыми пуговицами, Лианс завел согнутую в локте руку за спину, вытянул другую руку с пистолетом и выстрелил по мишени, расположенной на расстоянии сорока метров от красной линии.
Плакат, изображающий некое существо, отдаленно напоминающее дементора, насквозь был пробит в самую десятку. От попадания пули он даже слетел и с шелестом опустился на землю.
Видимо, прикрепили плохо.
Курсанты разразились восхищенными аплодисментами.
— Бьянка Рэтборн, подними, — даже не взглянув на меня, бросил муж.
Приказал так небрежно, как будто я была прислугой, а не такой же курсанткой, как и все.
Делай, что тебе велели, Плакса! Овечки, Бьянка. Овечки ждут тебя. Милые, розовые, пушистые овечки. У них такая дивная шерсть, мягкая, как сахарная вата. Ты же любишь сахарную вату, верно? Считай овечек и… Делай все, что он говорит!