- Не думаю, что ей бы удалось обмануть или подвести брата, - озвучила свои мысли Розалинда. - Граф следит в своих владениях за всем и за всеми. Пожалуй, даже мышь не прошмыгнет в кладовую без его ведома.
Джоси не могла не согласиться с госпожой. Ей и самой казалось, что за ней все время наблюдают. Ночью, пока она шила, все время ловила себя на мысли, что чувствует постороннее присутствие. Словно по замку бродило всевидящее, но бесплотное чудовище. Оно скрипело полами, задувало свечи и хлопало ставнями. Не иначе как пока немощное тело графа почивало, его мятежный дух продолжал следить за подопечными.
Внутренняя напряженность горничной не укрылась от Розалинды. Приняв из ее рук поднос с завтраком, она смерила ее проницательным взглядом и распорядилась:
- Ты должна отдохнуть, Джоси. Ночные бдения измотали тебя до крайности.
- Что Вы, я совсем не устала, - подпрыгнула горничная, но, вопреки своей воле, зевнула.
- И не спорь, - рассмеялась Розалинда. - Вчера ты ухаживала за мной, а сегодня тебе самой нужен отдых. В ближайшее время ты мне не понадобишься.
Джоси не стала возражать и отправилась в гардеробную, где для нее из сундуков госпожи и перин было устроено ложе. Управляющий предложил переселить горничную в отдельную спальню, но графиня наотрез отказалась. После ночных забав супруга, ей просто не обойтись без верной и сведущей в утешении помощницы.
Оставив Джоси отдыхать, Розалинда спустилась в главный зал, где ее уже дожидались старшая служанка и управляющий. Весь оставшийся день, сделав лишь короткую передышку на обед, новая хозяйка замка обходила свои владения. Она познакомилась со штатом прислуги и, обладая прекрасной памятью, запомнила каждого из подчиненных по имени. Что, конечно же, не могло не привести обитателей замка в восторг.
Розалинда не оставила без внимания ни единой кладовой, ни одной хозяйственной постройки. Заглянула пекарню, кухню, прачечную. Ее маленькие ножки, обутые в туфли на сплошной подошве, бесшумно скользили по каменным ступеням и не оставляли следов на мягких коврах. Но решительный взгляд и уверенный голос заставляли слуг восхищаться графиней и следовать за ней по пятам, в надежде угодить.
Управляющий предъявил новой хозяйке расчетные книги и хозяйственные записи, и та осталась довольна положением дел. Бланш не сумела бы разорить брата при всем желании: каждое распоряжение, каждую трату на хозяйственные нужды граф подписывал собственной рукой.
Занятая делом, Розалинда довольно быстро оправилась от вчерашнего потрясения, и лишь слабая саднящая боль между ног напоминала ей о первой брачной ночи.
Только один раз, случайно наткнувшись на целующихся в кладовой конюха и помощницу повара, она позволила себе вспомнить о том, каким разочарованием стал для нее собственный брак. Да, она получила титул графини, ей подчинялись слуги, а еду подавали на серебре. Но все это не приносило несчастной графине удовлетворения. Глядя на двух молодых людей, расцепивших тесные объятия и смущенно зардевшихся при ее появлении, она поняла, сколь многое потеряла. И позавидовала слугам так, что готова была разрыдаться.
Все то время, пока Розалинда знакомилась с поместьем и его обитателями, граф не попадался ей на глаза.
- Где Его Сиятельство обычно проводит дни? - она все же решилась задать этот вопрос Вивьен, не отходившей от нее ни на шаг.
На простодушном лице старшей служанки появилось загадочное выражение. Она подошла вплотную к графине и доверительно прошептала ей на ухо:
- Все свободное время он проводит в подвалах замка, вместе со своим камердинером. Иногда засиживается там до позднего вечера, а то и вовсе ночует...
Слова Вивьен только подтвердили догадки Розалинды. Она не сомневалась в том, что ее муж продолжает изучать наследие предка-некромага, и ничто не заставит его свернуть с избранного пути.
- Хозяин не дозволяет никому из слуг его тревожить, а за обедом отправляет камердинера, - продолжила нашептывать Вивьен. - Мы так надеялись, что с Вашим появлением что-то изменится...
Последняя фраза вырвалась у старшей служанки нечаянно, и она поспешила прикрыть рот ладонью. Но Розалинда не стала корить ее за излишнюю болтливость и лишь мягко заметила:
- Боюсь, ни одна женщина на свете не способна заставить графа надолго отвлечься от дел.
Вивьен вздрогнула и подняла на хозяйку полный любопытства взгляд.
- А Вам известно, чем занимается Его Светлость?
На сей раз Розалинда была вынуждена укорить служанку. Меньше всего ей хотелось, чтобы эта милая девушка пострадала от рук ее мужа. В том, что Астор пожелает избавиться от ненужных свидетелей, она не сомневалась.
- Не знаю, - тверже, чем хотела, выпалила Розалинда. - И тебе не советую в это вмешиваться. Не искушай судьбу, продолжай делать вид, что ничего не замечаешь.
Вивиен пристыженно затихла, а Розалинда подумала, что в отличие от слуг, ей будет совсем непросто примириться с «делами» мужа. Но и противиться ему она не смела, уповая на то, что слабые способности черного мага не позволят Астору переступить ту черту, из-за которой уже нет возврата.
Но Розалинда напрасно надеялась, что привычки графа заставят его надолго забыть о молодой жене. Вечером, когда в замок прибыла модистка мадам Вивьен, Астор выбрался из мрачных подземелий и пожелал присутствовать при примерке и обсуждении нарядов для жены. Разумеется, он убеждал себя, что попросту не доверяет вкусу южанки. Но на самом деле ему доставляло удовольствие находиться рядом с супругой.
Но темные силы тоже умеют ревновать. Когда граф оставил свое излюбленное занятие и поднялся наверх, дабы насладиться светом юной Розалинды, потемневшие от времени страшные книги пронзительно зашелестели страницами. Древние амулеты злобно блеснули драгоценными глазами, магические зелья вскипели от негодования. Графиня нужна им только лишь для подпитки, позволить некромагу всерьез увлечься их жертвой они не могли и всячески противились этому.
И не подозревая, насколько темным силам не по нраву видеть порабощенного ими владельца, граф пригласил модистку и свою супругу в комнату, прилегавшую к главной зале, и разрешил дамам воспользоваться длинным столом для раскладывания на нем готовой одежды и тканей. Сам же он занял место в кресле возле окна, готовый в любой момент вмешаться, если фасон платья покажется ему недостаточно скромным.
Модистка Софи оказалась невысокой и очень энергичной дамой в возрасте, необычайно разговорчивой и приветливой. Розалинда была бы рада побеседовать наедине с модисткой, узнать от нее побольше о Северной Хартии, но хмурый взгляд мужа словно приковал ее к месту.
- Прошу, посмотрите вот эти материалы, - Софи разложила перед графиней тончайшие ткани из сатина, батиста и вуали, - из них можно изготовить для вас ночные сорочки.
Розалинда покраснела, но не призналась, что в ее сундуках уже покоятся подобные вещи, но надевать их она не собиралась. Для ночей с Астором она предпочла бы выбрать плотную мешковину - вдруг в подобном наряде он найдет ее недостаточно чувственной и отправит в комнату без исполнения супружеского долга.
Астор заметил неправдоподобную задумчивость Розалинды, указал модистке на белоснежный лен и не терпящим возражений тоном заметил:
- Сшейте два десятка сорочек из этого материала. Не забудьте сделать их длинными и снабдить рядом пуговиц.
Он довольно улыбнулся, представив, как станет не торопясь расстегивать ночную рубашку Розалинды, смакуя каждый обнажающийся участок ее юного тела. Скоро, совсем скоро он станет достаточно силен, чтобы супружеское слияние стало настоящей игрой, и он, разумеется, будет в ней победителем.
- Помилуйте, этот фасон давно вышел из моды! - всплеснула руками Софи. - Посмотрите лучше вот эти образцы, на вашей супруге подобные модели будут смотреться очень мило.