* * *
Пролетело время. Когда из Афганистана генерал Громов вывел войска, Настя почувствовала облегчение. Опасность, что сын попадет в Афганистан, миновала. Но пришла другая беда. В стране началась кровавая братоубийственная резня между армянами и азербайджанцами. На их усмирение были брошены советские войска. Настя с тревогой следила за событиями в Нагорном Карабахе и страшно боялась за сына, что его могут послать туда.
Дима с отличием закончил училище и был направлен в Тульскую дивизию ВДВ. Когда он приехал домой и с гордостью сообщил родителям, что будет служить в ВДВ, мать спросила:
— Сынок, а как расшифровать ВДВ?
Тот удивленно посмотрел на мать.
— Ты что, не знаешь?
— Догадываюсь, но я бы хотела услышать от тебя.
Дима, улыбаясь, ответил:
— Воздушно-десантные войска.
Настя представила, как он прыгает с парашютом, и ей стало не по себе.
— Ты что, с таким ростом и на парашюте?
— Да, — смеясь, ответил Дима, но, увидев, как побледнело ее лицо, успокоил: — Мама, я уже совершил несколько прыжков, а что касается моего роста и веса, то современные парашюты танки выдерживают. Не переживай, все будет нормально. Надо гордиться, что твой сын служит в элитных войсках. На современном этапе ВДВ единственные боеспособные воинские соединения, которые могут решать любые задачи…
Он говорил, а его слова до нее не доходили. За их разговором молча следил отец. Увидев потускневшие глаза жены, понял, что к ней вновь вернулся страх за жизнь сына, и вмешался в разговор, чтобы отвлечь ее.
Через месяц Дима уехал к месту службы. С его отъездом родители почувствовали одиночество.
В стране полным ходом шла перестройка. Руководить школой становилось все труднее. По нескольку месяцев учителям не выдавали зарплату. Однажды в воскресенье Настя пошла на рынок. Проходя мимо вещевого рынка, увидела свою учительницу младших классов Ольгу Федоровну. Та, стоя за прилавком, торговала моющими средствами. Настя оторопела. Для нее это было такой неожиданностью: ее учительница торгует на рынке! Хотела подойти к ней, пристыдить, но возле той стояли покупатели. Выждав момент, подошла к ней. Увидев директора школы, Оля покраснела и испуганными глазами уставилась на нее.
— Как вас понять? Кто вы? Учительница или продавщица? — строгим голосом, словно разговор шел не на рынке, а в ее кабинете, спросила Настя.
Ольга, растерянная, молча смотрела на директора. Настя, презрительно окинув ее взглядом, произнесла:
— Завтра в девять часов я жду вас у себя в кабинете.
Дома Настя с возмущением стала рассказывать про учительницу, которая торговала на рынке. Алексей не поддержал ее.
— Ты не горячись. Может, это нужда заставила выйти на рынок?
— Ты что, ее оправдываешь?
— Если честно, то да.
— А как же после этого она ребятам в глаза будет смотреть?
— Она не преступление совершила, чтобы краснеть. Ты живешь в роскоши, и тебе трудно это понять. Прежде чем учинить допрос, сходи к ней домой, посмотри, как она живет, а после принимай решение. А если завтра начнешь ей читать мораль и призывать к совести, то проиграешь. Голодный учитель — это не учитель. Она тоже человек, и ей тоже хочется жить по-человечески. Вот скажи, кто из твоих учителей каждый день наряды меняет, как ты?
— Я директор школы и обязана со вкусом одеваться.
— Со вкусом ты одеваешься потому, что у тебя есть во что одеваться, и это ты открыто демонстрируешь.
— Это не так.
— Это ты так думаешь, а как думают твои учителя?
— А ты что, советуешь мне полгода ходить в одном и том же платье?
— Нет. Но не мешало бы быть поскромнее. Вот, к примеру, какая необходимость на пальцы надевать несколько драгоценных колец?
Некоторое время она молча смотрела на него, потом, лукаво улыбаясь, спросила:
— А ты случайно не ревнуешь, что твоя жена так красиво одевается?
— Я думал, ты поняла, о чем я говорю, но, видно, до тебя мои слова не дошли.
Он включил телевизор. Настя, обиженная его словами, ушла в спальню. Но спустя несколько минут вышла. Подошла к телефону, позвонила в школу. В трубке раздался голос сторожа.
— Макар Тимофеевич, здравствуйте, это я, Анастасия Александровна. Напротив вас на стене висит список учителей с их адресами. Посмотрите, пожалуйста, адрес Мазуровой Ольги Федоровны.
Сторож продиктовал адрес. Настя записала и стала одеваться. Алексей понял без слов, куда она собралась идти.
— Ты прав. Пойду к Мазуровой. Я хочу действительно посмотреть, что заставило ее торговать на рынке.
На звонок дверь открыла сама Ольга и, увидев директора, оторопела. Но, придя в себя, молча уступила ей дорогу. Настя вошла и в прихожей увидела малыша, который ползал по полу. Ольга взяла его на руки.
— Проходите, пожалуйста.
Ольга жила в однокомнатной квартире. Настя придирчиво окинула взглядом скромно обставленную комнату. Шкаф, кровать, стол и несколько старых стульев. Малыш нетвердой походкой подошел к незнакомой тете и с любопытством уставился на нее. Ольга подошла и хотела его забрать, но Настя опередила ее и взяла на руки.
— Как тебя звать?
Малыш, что-то лопоча, ручонками пытался дотянуться до цепочки.
— Олегом звать, — за сына ответила мать. — Анастасия Александровна, можно вас чаем угостить?
— Можно.
Ольга быстро ушла на кухню. Через некоторое время она вернулась и пригласила ее на чай. Кухня была почти пустая. Стол с несколькими стульями, старенький холодильник и набор всякой дешевой посуды. Хотя и бедно, но повсюду порядок. Насте понравилось это.
— Анастасия Александровна, извините, пожалуйста, что кроме печенья нечем угощать. Если бы я знала, что вы придете…
— Спасибо, Олечка. И этого достаточно. Ты одна живешь?
— Да.
— А муж?
— Развелись.
— Почему?
— Нашел богатую женщину и ушел к ней.
— Комната твоя?
— Нет. Я ее снимаю.
— Сын в детский садик ходит?
— Нет.
— А почему?
— Пыталась устроить, но мест нет.
— А с кем он остается?
— Соседка присматривает.
— И сколько за это платишь?
— Сорок рублей.
— А твои родители помогают?
— Я детдомовская. Вышла замуж, думала, наконец, у моего сына будет настоящий отец, но, видно, такая у нас судьба. Анастасия Александровна, знаю, что вы пришли меня ругать за то, что я торгую. Но у меня другого выхода мет. Я, наверное, уйду из школы.
— Из школы я тебя не отпущу. Ты нужна детям. Я постараюсь тебе помочь устроить сына в детский садик… Спасибо за чай, до свидания.
Она не могла больше выдержать эту убогую нищету, напоминавшую ее школьные годы.
На следующий день Настя занялась вопросом устройства в детский садик сына Ольги. Она укоряла себя, что не знает, чем и как живут ее учителя. Спустя два часа вопрос о садике был решен положительно, и Настя решила обрадовать Олю, пошла в ее класс. Двери были открыты, и из класса раздавался мелодичный голос учителя. Настя, замедлив шаг, остановилась возле двери. Учительница с детьми разговаривала удивительно нежным голосом. Имя ученика произносила так ласково, что создавалось впечатление, будто она обращается к собственному ребенку. Настя так и простояла до звонка. И только когда малыши стали гурьбой выбегать из класса, Настя зашла. Ольга при виде директора встала.
— Ольга Федоровна, завтра пойдете в детский садик «Березка», это рядом с вашим домом. Оформите сына.
Не веря своим ушам, та смотрела на директора. Настя доброжелательно улыбнулась ей и вышла. Идя по коридору, неожиданно почувствовала прилив сил. На душе было приятно: она сделала что-то полезное. У себя в кабинете посмотрела на настенные часы. До совещания директоров школ в районо оставалось чуть больше часа. Настя решила пойти туда пешком. Она шла по тротуару и, мысленно представив, что Алексей сидит у окна и ждет ее, улыбнулась. Ласково грело весеннее солнце. На душе было легко и радостно. Она уж и забыла, когда у нее было такое замечательное настроение. Мечтательно улыбаясь, не заметила, как возле нее остановилась легковая машина. Из нее, широко улыбаясь, вышел бывший первый секретарь райкома партии Егоров. Он подошел к Насте, взял ее руку и поцеловал.