— Алеша, пожалуйста, помолчи. Мне и так плохо.
* * *
На следующий год в начале марта в отпуск приехал Дима. Отец словно преобразился. Для него приезд сына был праздником. Дима, чувствуя это, большую часть времени находился с отцом. По несколько часов подряд они яростно сражались в шахматы. Дима старался выиграть хотя бы одну партию у отца, но это ему не удавалось. Отец, посмеиваясь после очередного поражения сына, успокаивал: «Еще молод. Лет через сорок, может, и выиграешь». Однажды, когда сын ушел к друзьям, Настя спросила мужа:
— Алеша, почему Дима не встречается с девушками?
— Наверное, под свой рост не может подобрать.
— А ты посоветуй ему, пусть он пойдет на соревнования по баскетболу. Я видела афишу, в городе идут международные соревнования по баскетболу среди женщин. Может, и встретит свою судьбу.
— Твоя идея заслуживает внимания. Хорошо, я поговорю с ним.
— Ты только не сразу начинай. Ты же знаешь, какой он щепетильный в этом вопросе. Я пыталась с ним на эту тему поговорить, но он все в шутку превратил. Говорит: «Мама, ты так молода и красива, что рано быть бабушкой».
— А что, он прав.
— А сам ты во сколько лет женился?
— Я бы еще долго ходил в холостяках, если бы не ты. Вот когда встретит такую, как ты, тогда и женится.
На следующий день за шахматной доской отец как бы случайно завел разговор о международных соревнованиях по баскетболу среди женщин.
— Дима, ты не знаешь, как наша женская команда выступает?
— Понятия не имею, — не поднимая головы, ответил тот и передвинул фигуру.
— А у тебя нет желания посмотреть, как наши играют?
— Особого желания нет.
— А я любил ходить на баскетбол. Между прочим, за сборную училища играл.
— Я тоже играл, но особого рвения к баскетболу не было.
— А ты сходи завтра. Посмотри, как наши девчата играют.
Сын удивленно посмотрел на отца. И как бы маска ни скрывала выражения лица, Дима уловил его хитроватость. Понял, куда клонит отец, и, не удержавшись, захохотал гомерическим смехом. Смеялся так заразительно, ч то отец не выдержал, улыбнулся, если это можно было назвать улыбкой. Когда сын успокоился, он спросил:
— А может, сходишь?
В ответ Дима отрицательно покачал головой.
— Тебя что, девушки не интересуют?
— Пока нет, а там видно будет.
Ночью, когда легли спать, Настя тихо спросила:
— Ты разговаривал с ним?
— Да.
— Что он ответил?
— Сказал, что к этому еще не готов.
— А может, он и прав? Ведь ему всего двадцать два. Пусть еще походит в холостяках. Еще успеет жениться.
Через месяц Дима уехал к месту службы. И вновь потекли однообразные будничные дни. Вечерами, сидя с мужем у экрана телевизора, Настя внимательно наблюдала за событиями, происходящими в стране. В Москве происходило то, что не укладывалось в голове. Шло жестокое противостояние между Ельциным и Верховным Советом, возглавляемым Хасбулатовым. И когда на сессии Верховного Совета выступил вице-президент Руцкой с компроматом против чиновников высшего эшелона власти, Алеша, покачивая головой, произнес:
— Все. Его карьере конец. Ельцин ему не простит.
В своих суждениях он не ошибся. Разгневанный Ельцин выгнал из Кремля Руцкого. Но на этом он не успокоился. На его пути стоял Верховный Совет во главе с Хасбулатовым. 21 сентября 1993 года но телевизору с обращением к народу выступил Ельцин. Алеша был на кухне, когда его позвала Настя.
— Алеша, иди скорее, Ельцин выступает.
— Не хочу его видеть, — отозвался он.
— Иди, послушай. Он какое-то заявление будет делать.
Алеша вошел в зал, сел в кресло. На телеэкране появился Ельцин. То, что он заявил, не укладывалось в голове. Он заявил о разгоне Верховного Совета.
Настя с волнением посмотрела на мужа.
— Алеша, что будет?
— Война будет.
— Ты серьезно?
— Думаю, да. Хасбулатов просто так не сдастся. Схватка будет не на жизнь, а на смерть.
Буквально на следующий день Верховный Совет нанес ответный удар. Он сместил с поста Президента страны Ельцина и вместо него назначил Руцкого. События в Кремле принимали драматический характер. Ельцин бушевал, он дал команду опутать колючей проволокой Белый дом, где находились депутаты Верховного Совета. В Москве начались уличные беспорядки. Коммунисты со знаменами вышли на улицу. Это был их последний шанс вернуться к власти. 4 октября Ельцин потребовал, чтобы депутаты покинули Белый дом, но депутаты забаррикадировались и не думали выходить. На помощь им, с красными знаменами, пошла мощная демонстрация. На пути ее встала московская милиция, но она не устояла. Манифестанты отобрали у милиции оружие, снесли ограждения у Белого дома и пошли на помощь депутатам Верховного Совета.
Всю ночь, сидя у экрана телевизора, Алеша и Настя с напряжением ждали, чем же все это кончится. Настя посмотрела на мужа. Тот неотрывно смотрел на телеэкран.
— Алеша, как ты думаешь, чем все это кончится?
— Если на стороне Ельцина будут руководители силовых структур, то он уничтожит Верховный Совет. Он введет в Москву армию.
Настя этого больше всего и боялась. Она словно предвидела, что в этих событиях будет принимать участие и Дима. И не ошиблась. Когда диктор сказал, что в Москву вошли десантники, Настя в душе вздрогнула. Словно наяву среди движущейся колонны бронетехники увидела сына. Танки в упор расстреливали Белый дом. К 16 часам все было кончено. Телеоператоры крупным планом показывали, как десантники выводили Хасбулатова, Руцкого, генерала Макашова. Кто-то из толпы ударил по голове Руцкого.
— Вот и все, — покачивая головой, тихо произнес Алексей. — Ельцин добился того, чего хотел. Теперь он полновластный хозяин не только Кремля, а и всей страны.
Спустя несколько дней, вечером, в квартире Соколовых раздался телефонный звонок. Алексей был на кухне, а Настя проверяла сочинения школьников. Она сердцем почувствовала, что это Дима, и схватила трубку.
— Мама, здравствуй, это я.
— Димочка!
Алексей подошел к жене и увидел в ее глазах слезы.
— Мама, ты что, плачешь?
— Это от счастья, Рассказывай, как ты там?
Она, улыбаясь, слушала его.
— Дима, ты у Белого дома был?
— Да, — коротко ответил он. — Мама, дай трубку отцу.
Она передала трубку мужу.
— Здравствуй, сынок!
— Здравствуй, папуля! Я рад слышать тебя…
После разговора с сыном Настя еще долго была в возбужденном состоянии. До самой глубокой ночи, лежа в кровати, они еще долго обсуждали телефонный разговор с сыном. Страх за сына миновал. Прижавшись к мужу, она мечтательно произнесла:
— Не верится, что я дождусь того дня, когда у меня будет внучка.
— А почему не внук?
— Нет. Только внучка! С ней спокойнее.
Она не знала, что никогда не будет суждено осуществиться ее мечте.
С горных вершин седого Кавказа на равнину российских городов и деревень медленно опускалось кровавое зарево.
С экранов телевизоров ведущие телепередач все чаще и чаще стали вести разговор о непокорной Чечне. Будущий российский президент Ельцин в своих предвыборных поездках по стране призывал автономные области, края и республики «брать суверенитета столько, сколько каждый сможет проглотить». Этим решила воспользоваться Чеченская республика. Верховный Совет республики во главе с Завгаевым объявил о суверенитете. А когда к власти пришел Дудаев и в развитие этого тезиса объявил Ичкерию субъектом международного права, Ельцин не придал этому значения. Ему было не до проделок Дудаева, у него была своя головная боль: надо было очистить дорогу к единовластию.
Однажды Алексей, сидя у экрана телевизора, слушал новости ОРТ. Ведущий рассказывал о событиях, происходящих в Чечне. «…Наиболее активные слои чеченского общества, выступавшие против курса, проводимого генералом Дудаевым, создали в поселке Урус-Мартан Временный совет Чеченской республики. Председателем этого совета назначен Умар Автурханов…»