— Кто самый смелый?
К нему подошли несколько солдат.
— Федоров, давай ты, у тебя вес полегче.
Тот шустро полез наверх, когда добрался до середины, мачта сильно закачалась. Ощущение было такое, что мачта сломается пополам. Федоров, вцепившись в ствол, испуганно посмотрел вниз. Соколов, увидев в его глазах страх, и сам перетрусил, что тот может разбиться, и громко крикнул:
— Спускайся!
Когда Федоров спрыгнул на землю, Карташов, посмеиваясь, спросил:
— Струсил?
Тот, стараясь не смотреть на замполита, отошел в сторону.
— Товарищ старший лейтенант! — раздался голос солдата. — Разрешите, я полезу?
Но Соколов подошел к мачте и сам полез наверх. Мачта под тяжестью его тела заходила ходуном. Пришлось спрыгнуть.
— Командир, давай я попробую, — Кутышев подошел к мачте и полез наверх. Мачта под тяжестью его тела и ветра закачалась, как на морских волнах. Соколов, затаив дыхание, наблюдал за Кутышевым. Добравшись до антенны, стараясь не смотреть вниз, тот крикнул:
— Я буду медленно крутить антенну, а вы следите за экраном телевизора.
В казарму побежал солдат. Кутышев медленно стал поворачивать антенну. Из казармы выбежал солдат и громко крикнул:
— Показывает!..
Вся рота хлынула в казарму. Не выдержав, побежал и Соколов. Посредине казармы стоял телевизор. На экране было видно четкое изображение.
Вечером дома он возбужденно рассказал жене о том, как устанавливали антенну. Настя, улыбаясь, произнесла:
— Не мешало бы и нам вышку поставить.
На следующий день Алеша пошел к начальнику колонии и попросил, чтобы сварили еще одну вышку. Тот, выслушав его, недовольно произнес:
— Хватит тебе одной вышки. Больше арматуру не дам.
— Николай Васильевич, пожалей наших жен, они же тоже люди. Работы нет, целыми днями сидят дома. Пусть хоть телевизор смотрят.
После долгих уговоров майор согласился, и спустя месяц в поселке стали смотреть телевизор.
Однажды за ужином Настя, лукаво поглядывая на Алешу, произнесла:
— Хочешь, я еще одну идею тебе подам?
— Давай, — не задумываясь, отозвался он.
— А что я за это буду иметь?
— Самый сладкий поцелуй.
— Нет, целовать меня — это твоя супружеская обязанность. Ты хорошенько раскинь мозгами.
— А если мозги в дремучем состоянии и я не в силах угадать твое желание? Как мне тогда быть?
— Если в таком возрасте мозги не работают, то что с тобой будет лет через пятьдесят?
— Ладно, сдаюсь. Говори, я выполню твое желание.
— Честно?
— Честнее не может быть.
— Ну тогда слушай. Вчера я смотрела, как твой Жидков гнал своих коров и бычков. Почему бы тебе не завести в роте такое же хозяйство, только побольше? На столе солдат появится дополнительное масло, сметана, молоко, мясо…
Когда она закончила, Алеша, посмеиваясь, произнес:
— Тебе бы старшиной роты работать.
— Как мое предложение? — пропустив реплику, спросила она.
— Идея заманчивая. Над этим я давно думаю. Завтра со старшиной этот вопрос подробно обсудим.
— Если моя идея подошла, ты должен сдержать свое слово.
— Говори. Раз я дал слово, выполню.
— Вчера Лена в город ездила, зашла в книжный магазин и услышала, что скоро будет подписка на «Всемирную литературу». Сделай мне подарок ко дню рождения.
— Завтра по делам еду в город, заодно загляну в книжный магазин.
— Возьми меня с собой.
— Не могу. В машине мест не будет. В следующий раз.
Через месяц Алеша сдержал свое обещание. Он вручил ей первый том подписного издания «Всемирной литературы».
Незаметно в степи растаял снег. Нетронутые поля покрылись редкой травой. Весна вступала в свои права.
Однажды Настя почувствовала сильную тошноту. «Наверно, отравилась», — подумала она и не придала этому значения. Но тошнота долго не проходила. Да и жажда постоянно мучила. Вечером Настя пошла к Наташе. Та, увидев ее бледное лицо, спросила:
— Ты что, заболела?
Когда Настя рассказала, что ее беспокоит, Наташа, обняв ее, ласково произнесла:
— Ты беременна!
— Правда? — возбужденно спросила Настя.
— Да. Именно такое состояние было и у меня.
Дома Настя с нетерпением ждала мужа. Он пришел поздно, увидев необычный блеск в ее глазах, посмеиваясь, спросил:
— Наверное, новая идея у тебя появилась?
— Никакой идеи. Может, догадаешься?
— Я догадываюсь, но мне страшно в это поверить.
Настя прижалась к мужу и, приподнимаясь на носки, словно боясь, что кто-то услышит, шепотом произнесла:
— У нас будет ребенок.
Некоторое время он молча смотрел на нее. Настя улыбнулась, довольная произведенным эффектом. Придя в себя, он схватил жену на руки, закружился в вальсе. Радости его не было границ. До самого утра они разговаривали и мечтали о будущем ребенке.
Однажды к Насте заглянула жена замполита роты и предложила ей на колонийском автобусе утром поехать в город за продуктами. В поселке своего магазина не было, и жены офицеров ездили в город. Вечером Настя сообщила мужу, что вместе с Леной хочет утром поехать в город.
Выслушав, Алеша хмуро посмотрел на нее,
— Автобус из города вернется только к вечеру, что целый день там будете делать? Потерпи пару дней, в воскресенье вместе поедем.
— Неудобно, я уже обещала Лене. Заодно и маникюр сделаю, смотри, какие ногти на пальцах, самой стыдно на них смотреть. Походим по магазинам, в кино сходим, говорят, фильм хороший идет. Не переживай, никто меня там не украдет. А если хочешь, чтобы мы быстро вернулись, дай твою легковушку.
— Дал бы, но вы на ней до города не доедете.
— Ты просто боишься лишний раз жене машину дать.
— Машина для роты, а не для жены, — хмуро отозвался он.
— Ладно, не хочешь — не надо. На колонийском поеду, — обиженно произнесла она.
Рано утром Настя с мужем пошла к штабу колонии, где, готовый к отправке, стоял автобус. Через несколько минут прибежала Лена.
— Чуть не проспала, — на ходу произнесла та и поднялась в автобус. Когда автобус тронулся, Настя, улыбаясь, помахала мужу.
Алеша долго провожал взглядом автобус. Он был расстроен, что жена уехала в город без него.
Автобус, поднимая пыль, мчался в город. Настя, вглядываясь в степь, с любопытством и восхищением смотрела на сусликов, которые, стоя на ланках, вытянув тело, смотрели на проезжающий автобус. Возле некоторых нор были видны маленькие детеныши.
В город они приехали рано, магазины были закрыты, решили пойти на рынок. Овощи и фрукты были такие дорогие, что Лена от возмущения чуть не потеряла дар речи. Они подошли к смуглому парню, который продавал яблоки. Лена взяла в руки яблоко, спросила:
— Почем ваши яблоки?
Но продавец, не слыша вопроса, восхищенно смотрел на ее подругу. Насте стало смешно, что тот не может оторвать от нее взгляд, сама спросила:
— Сколько стоят?
— Вай, моя царевна! — с кавказским акцентом воскликнул он. — Всего один поцелуй — и вместе со мной все это тебе! — он показал рукой на товар.
Настя засмеялась.
— А может, меня поцелуешь? — подала голос Лена.
— Молчи, старуха, не с тобой разговариваю, — махнул на нее рукой кавказец.
Лена опешила. Чего-чего, но такого хамства она не ожидала.
— Это кто старуха? Я?
Продавец, не обращая на нее внимания, продолжал пожирать глазами белокурую красавицу. Вокруг собрались люди.
— Пошли! — дергая Лену за руку, позвала Настя.
Но та, оскорбленная до глубины души, продолжала наседать на продавца. Парень перепугался не на шутку и посчитал нужным на время уйти. Оставив свой товар, он скрылся. Лена посмотрела ему вслед и, недолго думая, взяла самое большое яблоко, откусила и поставила на самом видном месте. Настя с трудом увела ее.
После базара они долго бродили по магазинам. В полдень, устав, стали искать место, где можно было посидеть, заодно и пообедать. В столовой, куда они вошли, им прежде всего бросились в глаза полупьяные лица двух мужиков и неубранные столы. Лена повернулась к Насте.