— Можно я зайду?
— Нет. Ресторан закрыт, — поспешно произнес тот и попытался закрыть дверь.
Алеша заметил испуг в его глазах, понял, что тот что-то знает, и, плечом надавив на дверь, распахнул ее. Взяв мужчину за грудки, с силой притянул к себе.
— Говори, где она? — угрожающе произнес он.
Старик глазами показал на коридор. Отпустив его,
Алеша пошел по коридору и сразу же услышал голос жены.
— Отпусти! — кричала она.
Ударом ноги вышибая дверь, Алеша влетел вовнутрь. Зажатая в углу, Настя отчаянно сопротивлялась парню, который пытался ее обнять. Он подскочил к нему, сделал подсечку, бросил на пол, скрутив его руку за спину, прижав коленями к полу, сколько есть силы надавил на руку. Раздался хруст и вместе с ним вопль. Потеряв контроль над собой, он бил и бил его, и лишь тогда пришел в себя, когда Настя подскочила и стала оттаскивать его.
— Алеша, не надо! Ты убьешь его!
Он поднялся и, не удержавшись, еще раз ударил ногой. Тот, корчась от боли, жалобно скуля, произнес:
— Падла… ты у меня кровью будешь харкать…
Соколов, недолго думая, ударил его ногой.
— Заткнись! — и, повернувшись к жене, спросил: — Где Лена?
— Она была наверху, — прикрывая обнаженные груди разорванной кофтой, плача, ответила Настя.
— Они с тобой ничего не сделали?
— Нет, — она вытерла слезы. — Пошли за Леной.
В зале почти никого не было. Лена, положив голову на стол, спала. Рядом с ней сидел парень. Алеша подошел к Лене, приподнял ее. Та повисла на его руках.
— А ну не трожь мою бабу! — угрожающе прохрипел парень, пытаясь подняться.
Алеша хлестким ударом по шее свалил его на пол. На них испуганно смотрели официантки, которые убирали со столов посуду.
— Алеша, дай двенадцать рублей.
Он достал деньги, протянул жене. Настя направилась к официантке, которая обслуживала их.
— Вот ваши деньги. А это мой должок!
Со всего размаху она влепила официантке пощечину, звук от которой напоминал звук лопнувшего воздушного шара. Спускаясь вниз, Алеша увидел того парня, который пытался изнасиловать жену. Он пытался позвонить по телефону. Алеша подошел к нему, схватил аппарат и со всего размаха бросил на пол. Парень, бешено сверкая глазами, заорал:
— Падла, ты знаешь, на кого руку поднял?
— Сейчас вернусь, и ты мне об этом скажешь, — произнес Соколов и вывел женщин на улицу.
Немного погодя он вернулся. Парень разговаривал с полноватой женщиной. Соколов подошел к парню, схватил его за грудки.
— Так с кем я разговариваю?
— Пошел ты на…
Соколов ладонью ударил его по губам.
— Не выражайся. Рядом женщина.
Та, словно потеряв дар речи, расширенными глазами смотрела на офицера, но, придя в себя, громко крикнула:
— Что вы здесь хулиганите? Немедленно прекратите, или я милицию вызову!
Не обращая внимания на нее, Соколов вновь спросил:
— Я не слышу ответа.
— Я тебе уже ответил, пошел ты…
Он не успел договорить, так как от удара полетел на пол. Женщина стремительно побежала по лестнице вверх. Соколов наклонился к парню, схватил за воротник, приподнял.
— Так с кем я разговариваю?
— Пошел ты на…
Соколов шлепнул его по губам.
— Не матерись!
Алексей услышал шаги. Приподняв голову, увидел ту женщину и с ней троих парней. Они подскочили к нему. Немного погодя все они лежали на полу. Соколов вновь наклонился к тому парню и резко приподнял.
— Я хочу знать, кто ты?
Тот молчал. В дверях показалась Настя. Она подбежала к мужу, схватила за руку.
— Алеша, поехали!
Через два часа они доехали до дома. Лена по-прежнему была в невменяемом состоянии. У штаба колонии они встретили замполита роты. Соколов остановил машину и коротко рассказал о том, что произошло.
Утром, сидя в кабинете, Соколов за дверью услышал грубый голос:
— Командир у себя?
Дверь открылась, и вошли два милиционера и гражданский парень. Увидев его руку в гипсе, Алеша без слов понял цель их прибытия. Майор повернулся к парню и, указывая пальцем в сторону офицера, спросил:
— Он?
Тот зло прохрипел:
— Да. Это он.
Майор сел на стул, с ухмылкой произнес:
— Ну что, старлей, поехали?
— Позвольте вначале узнать, куда я должен ехать?
— Можно подумать, что ты не догадываешься?
— Представьте себе, товарищ майор, не догадываюсь.
— Кончай, старлей, дурака валять, Я приехал не в кошки-мышки играть.
Соколов, с улыбкой глядя на майора, спросил:
— А может, вы представитесь?
— Майор Кадыров,
— Очень приятно, а я старший лейтенант Соколов Алексей Михайлович.
— Раз познакомились, поехали.
— Я же вам уже ответил: никуда я с вами не поеду.
— По-доброму не поедешь, силой повезем.
— Вы в этом уверены?
— Да, старлей, уверен. Для тебя специально отдельную камеру я приготовил.
— Большая?
— Что — большая? — не уловив его юмора, спросил майор.
— Я спрашиваю, камера большая? Вдруг не по моей комплекции?
— Старлей, не строй из себя героя. Не таких обламывал.
— То, что вы мастер обламывать, я не сомневаюсь. Я не хочу, чтобы вы меня тоже обломали. Поэтому вам придется возвращаться назад без меня.
Майор некоторое время молча смотрел на Соколова. Он лихорадочно думал, что делать. Силой его вывести из кабинета было бы опасно. Офицер был довольно крупного телосложения и справиться с ним было им не под силу. Алексей, словно читая его мысли, улыбался.
— Поехали, тебя прокурор города ждет, — произнес майор.
— А можно уточнить, по какому поводу прокурор хочет со мной встретиться?
— Старлей, хватит дурака валять. По-хорошему не поедешь, силой поволочем.
— А ее хватит у вас?
— А этого достаточно? — показывая на кобуру с пистолетом, угрожающе произнес майор.
Некоторое время, словно обдумывая его слова, Соколов молча смотрел на майора, потом громко крикнул:
— Толстиков!
В кабинет вошел солдат.
— Вызовите ко мне дежурного по роте.
Через минуту вошел сержант.
— Товарищ старший лейтенант, по вашему приказанию дежурный по роте сержант Петров прибыл.
— Товарищ сержант, почему без моего разрешения посторонних допустили в роту?
— Товарищ старший лейтенант, я пытался их остановить, но товарищ майор оттолкнул меня.
— Хорошо, можешь идти.
Когда сержант ушел, Соколов некоторое время молча смотрел на майора и неожиданно громко скомандовал:
— Майор, вста-а-ать! — и с такой силой опустил пудовый кулак на стол, что толстое стекло, лежавшее на столе, разлетелось на куски.
Для майора это было настолько неожиданно, что он поневоле вскочил и, с опаской поглядывая на старлея, отошел в сторону.
— Ты на кого орешь? — подходя к старшему лейтенанту и хватая руками за плечо, угрожающе произнес сержант милиции.
Соколов вскочил и молниеносным приемом скрутил ему руку за спину и с силой толкнул его в сторону двери. Майор потянулся к кобуре, но не успел вытащить пистолет, как Соколов перехватил его руку.
— Майор, не советую вам этого делать. Если сейчас не покинете территорию воинской части, роту подниму по тревоге. За последствия не отвечаю и ваше появление на территории воинской части буду считать за нападение.
Отпустив его руку, Соколов сел за стол. Майор, задыхаясь от гнева, зло зашипел:
— Ты понимаешь, на кого руку поднял?
— Вчера точно такой же вопрос задал вот этот мерзавец, который пытался изнасиловать мою жену. А если ты, майор, из себя строишь представителя советской власти, то будь им как положено, а не веди себя, как уличный хулиган. И прежде чем на меня надеть наручники, разберись, кто прав, кто виноват. Все, концерт закончился. Уходите.
Майор в нерешительности стоял на месте и не знал, что делать. Такого отпора он явно не ждал и не был готов к нему.
— Майор, даю минуту на размышление: или сами уходите, или вас вынесут.
Майор, сверля глазами Соколова, зло прохрипел:
— В следующий раз, старлей, мы с тобой поговорим в моем кабинете. Посмотрю, как ты там запоешь. Не завидую тебе!