Мне совсем не хочется признаваться в том, что это совсем не друзья, а мужчина, который хочет со мной отношений. Это не то что нужно рассказывать своей свекрови, хотя у нее сейчас есть проблемы поважнее чем заподозрить меня в распутстве.
— Мой сын погиб, а ты тусила с друзьями? — округляет глаза, чувствуется что Виолетта снова готова спустить на меня всех собак. Вряд ли я смогу ее убедить в том, что не погибла по счастливому стечению обстоятельств. Наверное, свекровь предпочла бы чтобы в этот момент я была рядом с Владом. Могу ли винить ее за это?
Я сочувствую ее состоянию всех душой, но измываться над собой не позволю.
— Виолетта, если вы хотите выместить свою боль на мне, то я против, — отвечаю резко. — Я хочу вернуться в Россию. Не буду вам здесь мешать, — снова беру сумку, собираясь уйти.
Женщина снова начинает плакать, причитать, у нее начинается истерика и мне приходится остаться. Полдня вожусь с Виолеттой, отпаиваю её успокоительными, меняю влажные полотенца на лоб. У свекрови раскалывается голова и поднимается температура. Ей действительно очень плохо. Уговариваю её вызвать врача, наверняка если она здесь долго живёт, у неё есть знакомый доктор. Но упрямица отказывается даже говорить на эту тему, продолжает причитать, бесконечно стонет. Но хотя бы уже не оскорбляет меня. Наоборот, благодарит, говорит что не представляет что бы делала, если бы я не приехала.
— Ты любила моего сына, я это знаю. Пожалуйста, Стася, не уезжай, останься со мной.
Эта женщина как маленький ребёнок. Манипулирует, ведёт себя так, как ей удобно, не задумываясь о чувствах других. И все же не могу противостоять и ведусь на свою вечную привычку жалеть людей. Решаю остаться на несколько дней, пока свекрови не станет лучше.
Ну и за свою маму я сильно волнуюсь, мы расстались очень плохо и это гложет меня. Когда набираю её номер, отвечает отчим.
— Мне очень жаль, что не могу приехать прямо сейчас, — объясняю ситуацию.
— Мы видели новость, — говорит отчим. — Твоя мама радуется, что твой муж погиб, говорит, что в этом есть высшая справедливость.
— Мой муж ни в чем не виноват. Я вернусь как только смогу, и постараюсь убедить маму в этом. Я встретила здесь людей, которые собирают доказательства его невиновности, — все это не совсем правда, но все же произношу это, сама не знаю зачем. Допустить хотя бы на секунду что Влад действительно убил моего брата, я не могу. Иначе просто умру, сойду с ума от боли.
— Дорогая, я понимаю в какой ситуации ты оказалась. Ты любила мужа. Но и ты пойми, твоя мама очень плоха. Она потеряла сына и не может с этим смириться. В твоем муже она видит врага. Если это не дает ей сойти с ума, то это благо. Для нее, понимаешь? Если ты приедешь с такими разговорами, пусть даже у тебя будут какие-то доказательства, ты сделаешь только хуже.
— Что ты предлагаешь? Соврать? Я не смогу согласиться с этим… Или может не видеться с мамой?
— Сейчас она не хочет тебя видеть, пойми. Твое появление причинит ей боль. Как и тебе. Конечно, я могу ошибаться, но мне кажется, что сейчас самый лучший вариант это вам побыть отдельно. Потом вы сможете поговорить, когда боль утихнет.
— Но она не утихнет никогда.
— Стася, я ни на чем не настаиваю…
Разговор с отчимом лишает меня последних сил. Новый звонок, от Марины, я сбрасываю и беру только когда она настойчиво набирает уже в третий раз.
— Стася, ты меня пугаешь, у тебя такой безжизненный голос, — говорит Марина, когда сообщаю ей что я еще во Франции, в доме в котором они меня оставили и что возможно задержусь. — Ты заботишься о свекрови, но о себе похоже забыла. Я приеду к тебе.
Вокруг меня столько боли что и правда, на себя просто не остается времени. Некогда задуматься о своем самочувствии. Мне необходим хоть один человек, который не изливает боль и ненависть. Марина как раз-таки этот человек, не говоря уже о том, что она работает психологом.
— Я буду очень рада увидеть тебя. Только, разумеется, без Давида, — добавляю торопливо.
— Да, конечно, — смеется в ответ. — Он сейчас улетел по делам, так что не волнуйся.
У меня мелькает мысль, что я обнаглела, приглашая гостей в дом свекрови, но тут же давлю в себе эти мысли. Виолетта проводит большую часть времени в своей комнате, в постели. Она вообще ведет себя странно, ощущение что знает что-то, ждет вестей, и не договаривает мне о том, что происходит. Вроде сильно убивается по сыну, и тут же ее настроение меняется, и она уверена, что Влад жив.
Но для меня это благо, я подпитываюсь этими надеждами. Готова ждать, когда свекровь будет в состоянии открыть правду. Надеюсь, что все это инсценировка и мой муж скоро вернется.