- Поосторожней в выражениях, фьер, - оборвал его уже дядя. – Не забывайте, что здесь женщины.
- Прошу прощения, - без всякого раскаяния сказал Капрет. – Так вот, у него железное алиби, убийца – точно не он. Вышел из тюрьмы – и помчался, не оглядываясь. Бежал, даже хромая, - он хохотнул, показав длинные желтоватые зубы. – Палач хорошо над ним поработал. Повезло прелюбодею, что нога осталась на месте, да и мордочка у него уже не такая смазливая. Сейчас спрячется в свою родовую деревню, и больше носа в Сартен не покажет.
Я вздрогнула, услышав это. Мне, как наяву, представились темные тюремные казематы, освещенные тусклым светом факелов, крики, стоны… И мастер Рейнар – в маске, которая кажется страшнее самого уродливого лица! Воспоминания о сне, где меня собирались казнить, нахлынули огненной волной. Значит, бывает и так, что наказывают того, кто не совершил никакого преступления… Если бы не подтвердилось алиби фьера Мартини, его бы… запытали до смерти!
Лилиана слушала мужа, кивая и во всем соглашаясь. А я, улучив момент, шепнула тёте:
- Палач пытал этого Мартини?! Как могли допустить такое?
- Но кто-то должен делать и эту работу, - ответила тётя тоже шёпотом, пока фьер Капрет разглагольствовал о неумении королевских дознавателей раскрывать преступления по горячим следам. - Не будет же дознаватель сам пытать преступников? Дознаватель – троюродный брат короля, это работа не для благородных.
- Я не об этом! – я повысила голос, и фьер Капрет быстро и недовольно взглянул в мою сторону. – Не об этом речь, - снова зашептала я. – Как можно пытать невиновного! И ведь это я рассказала о нём. Значит, я тоже виновата, что с ним так жестоко обошлись.
Тетя внимательно посмотрела на меня:
- Конечно, Мартини никого не убивал, дорогая, - сказала она почти сурово, - но и абсолютно невиновным его не назовешь. Он нарушил священные узы брака. Преступление против души не менее тяжко, чем преступление против тела. Так что он получил по заслугам. И тебе не надо мучиться. Ты ни в чём не виновата, ты поступила так, как всегда поступают Монжеро.
Этими объяснениями мне пришлось и удовлетвориться. Ужин был вкусный, обсудив убийство фьеры Селены, фьер Капрет начал рассказывать забавные случаи из судебной практики, но мне было совсем не смешно.
Мне не понравился муж сестры. Я слушала его, смотрела – и он всё больше мне не нравился. Было в нём что-то фальшивое, напыщенное, занудное. Как будто он пытался казаться остроумным – но было скучно, пытался напустить важность – а выходило смешно, хотел блеснуть знаниями, но говорил что-то странное – вроде бы и умные слова, но прописные занудные истины.
Гуго Капрет был совсем не хорош собой – сухощавый, сутулый, с хорошей залысиной на макушке. И ещё у него длинные зубы. Фу, это некрасиво, когда у человека такие длинные и желтые зубы. Рядом с ним моя красивая сестра смотрелась, как фея рядом с гоблином.
Фьер Капрет рассмеялся – резким, каркающим смехом, и Лилиана тоже рассмеялась – серебристо, как зазвенел колокольчик.
Мне стало стыдно, что я осудила человека только потому, что он не умеет складно говорить, и сам не хорош собой. Когда сестра с мужем ушли домой, я спросила тётю, почему Лилиана выбрала именно фьера Капрета.
- Мне кажется, он совсем ей не подходит, - сказала я задумчиво. – Лилиана такая нежная, у нее кожа – словно фарфоровая, и волосы вьются… Мама всегда мечтала, что она выйдет замуж за прекрасного молодого графа, и дети у них родятся красивые, как ангелочки…
- Да, он не красавец, - согласилась тётя, - но он очень богат. Жаль, что детей у Лилианы до сих пор нет. Три года брака – и нет детей. Но муж очень любит ее, ни в чем не упрекает, хорошо относится. Это дорогого стоит, Виоль, можешь мне поверить.
- Верю, - сказала я, чувствуя угрызения совести, что я была недовольна длинными зубами фьера Капрета, и не разглядела его чудной души.
- Но вот молодой Сморрет и хорош собой, и добр, - сказала тётя, с самым невинным видом доставая из рукодельной корзины пяльцы.
- Что это вы опять о нём? – ответила я с притворным недовольством. - Между прочим, мама всегда говорила, что дядя Клод женился на природной свахе.
- И она была права, твоя мама, - тётя потрепала меня по щеке. – Я выдала замуж твою сестру, женила твоего брата, теперь пришла твоя очередь, дорогая. И я молюсь, чтобы ты получила в мужья того, кто сделает тебя счастливой.
- Ой, а как же – деньги, положение, красота и титул? – не удержалась я от шутки.