Когда служительницы храма снимали с меня одежду, я думала о Диане. Не покарает ли она меня за отступничество? И что скажет папа? Его реакция меня страшила больше, чем кара Дианы. Стоя обнаженной и трясущейся перед жрицей, я озиралась по сторонам, как оказавшийся в ловушке зверь, но усилием воли я подавила в себе желание удрать.
Множество ламп освещали стоявшую в алтаре большую золотую чашу, из нее жрица отлила немного жидкости в кубок и подала мне. У меня тряслись руки, когда я поднесла его к губам. Сладкая жидкость оказалась неожиданно вкусной. Я пила и пила, пока не осушила кубок. По всему телу разлилась приятная теплота. Мне уже было безразлично, что я стою обнаженной. Через некоторое время я даже не отдавала себе в этом отчета. Окружавшие меня люди запели громче, усилились звуки барабанов и систрумов.
Жрица жестом позвала меня за собой. Через дверь в конце большого зала мы вышли в коридор, казавшийся бесконечно длинным. Голова была ясной, а ноги не слушались меня. Жрица отступила в сторону, и взору открылась лестница, спускающаяся в черную бездну. Жрица показала взглядом, что дальше я должна идти одна. Это — испытание?
Я стараюсь спускаться осторожно. Мраморные ступеньки стертые, влажные и скользкие. Куда они ведут? И сколько Же людей по ним прошло? Под ногами я чувствую воду. С каждым шагом она поднимается все выше, достигает мне до колен, а потом до бедер. Я оглядываюсь, но жрицу не вижу.
Еще шаг — я теряю равновесие и плюхаюсь в воду. В первый момент кажется, что опускаюсь на самое дно, но меня, как пробку, выталкивает на поверхность. Чтобы не наглотаться воды, задерживаю дыхание, но вода вливается внутрь, жжет горло, заполняет легкие. Снова с головой оказываюсь под черной толщей воды. Три года назад из-за сломанной лодыжки я не смогла со всеми детьми научиться плавать и сейчас кляну за это Фортуну.
Отчаянно барахтаясь, иногда выныривая на поверхность, но потом опять уходя под воду, пытаюсь дотянуться до ступеней. но не нахожу их. Ужас охватывает меня. Легкие готовы разорваться, когда стараюсь не открывать рта, чтобы не захлебнуться. Все, больше нет сил сдерживать дыхание, сейчас я умру. Зачем ты это сделала, Исида? Ты велела подняться ветру, литься дождю в течение десяти дней и ночей подряд только для того, чтобы утопить меня? Не могу и не хочу поверить в это, помня, что во время медитации ко мне пришло осознание цели. Конечно, богиня морей могла бы вызволить меня из этой хляби. Помоги мне, мать Исида, помоги! Ты можешь все, так веди меня сейчас!
Взяв себя в руки, скольжу вперед одной ногой по дну, затем другой. Превозмогая удушающую боль в груди, поднимаю руку над водой, будто протягиваю ее Исиде.
Конечно, здесь должна быть стена, по ней я дойду до ступеней. Дно скользкое, продвигаюсь медленно, боль в груди раздирающая, невыносимая. Инстинктивно делаю вздох и вбираю в себя еще больше воды. В этот момент касаюсь пальцами нош твердой поверхности. Что это? Стена? Нет, ступенька! Задыхаясь, карабкаюсь вверх. Дважды соскальзываю назад и теряю опору под ногами. Наконец наступает незабываемый момент, когда выныриваю из воды. Каждый вздох — наслаждение.
Откашливаясь, держась за живот, скорчившись, доползаю до верхней ступени и растягиваюсь на мраморном полу. Ничего не слышу, кроме своего тяжелого дыхания, пока до меня не доносится слабый звук ритмических ударов. С волос по глазам стекает вода. Я оглядываюсь по сторонам. Где же жрица? Где протянутые ко мне руки и поздравления? Ее нет, нет никого. На некотором расстоянии вижу широкую веранду на семи мраморных колоннах. А за ней — море. Медленно, с трудом встаю на ноги.
Босиком спускаюсь сначала по семи невысоким ступеням, а потом иду по песку, мелкому, как пудра. Стоит безоблачная ночь, на небе сверкают мириады звезд, светит полная луна. С наслаждением вдыхаю свежий морской воздух. Вдруг вижу, как из моря появляется сияющая фигура. Сначала лицо, обрамленное пышными волосами огненного цвета, затем точеный торс. На голове — корона, украшенная всевозможными цветами, а поверх длинной белой туники — голубая накидка с мерцающими в лунном свете звездами.
На сей раз Исида — не сон.
Глава 8
После встречи с Исидой
Поднявшаяся из моря богиня стояла передо мной, она была выше Фаросского маяка, о ее ноги разбивались громадные волны. Она внушала благоговейный страх своим величием и вызывала восхищение своим сиянием. Содрогаясь всем телом, я упала на песок, но, к удивлению, не испытывала боязни.