Но он не отказался.
Мистагог, облаченный в одежды своеобразного покроя из белого полотна, не отличался крепким телосложением. У него была кожа светло-оливкового цвета, его вьющиеся, аккуратно подстриженные волосы слегка тронула седина. Как мне показалось, в его ясных глазах умудренного жизнью человека таилась грусть.
— Я встретила молодого мужчину, — начала я запинаясь. — Думаю, я люблю его.
— Только думаете? — Мистагог поднял черные брови.
— Нет. Я действительно люблю его, — поправилась я.
А какое другое чувство, как не любовь, могла я испытывать? Не помню, чтобы кузены Друз и Нерон, милые моему сердцу, когда-либо занимали мысли по ночам, я не связывала с ними мечты, и мне никогда не хотелось прижаться к ним. Я никогда не переживала раньше чувств, пробуждаемых во мне Пилатом.
— А он вас любит?
— Он мог бы любить. Я знаю, я чувствую, что мог бы. Но для него важны деньги и положение. Все говорят о его амбициях.
Мистагог долго смотрел на меня изучающим взглядом.
— Да, — произнес он наконец. — Вы правы. Он мог бы питать любовь к вам, сильную любовь. Настанет время, и он будет зависеть от вас настолько, что вы даже не можете себе представить, но вряд ли он именно тот, кто вам нужен. Речь идет еще о ком-то. Благоразумнее будет дождаться его.
— Я не хочу ждать. Мне нужен этот человек.
Кривая улыбка промелькнула на губах мистагога.
— Тогда молитесь Исиде.
— Мне нужно нечто большее, чем молитвы. Мои родители не могут обеспечить меня приданым. По их словам, нет никакой надежды.
— Вам нужен приворот?
— Да, — прошептала я.
— Вы — незаурядная девушка, у вас есть особый дар.
— Вы это знаете?
— Да, знаю, и меня удивляет, почему вы не догадываетесь, какими сильными бывают привороты.
— Как раз мне и нужно приворожить его к себе. Вы мне поможете?
— Это стоит денег.
Я открыла сумочку и достала из нее содержимое. Двести сестерциев.
— Вот все, что у меня есть, и еще... — Я сняла с запястья золотой браслет.
Мистагог взял деньги и браслет и положил их в ящик стола.
— Речь идет о гораздо большей сумме. Вы заплатите ее потом. — Он отвернулся от меня и что-то написал на клочке пергамента. — Читайте это вслух три раза в день. Мысленно представляйте себе любимого человека. Повторяйте про себя слова, какие вы хотите от него услышать. Почувствуйте свою реакцию на них, будто они были сказаны. И, — произнес он с особой выразительностью, — молитесь Исиде, просите ее руководить вами. Вам это, несомненно, понадобится. — Он протянул мне пергамент.
Я положила его в сумочку не читая.
— Благодарю вас. Вы так добры.
— Я отнюдь не добр, впрочем, уясните это себе сами.
Я кивнула и выбежала из храма. Только вечером, наконец оставшись одна, я достала пергамент и прочитала написанное: «Когда он пьет, когда он ест, когда он с кем-то спит, я опутаю чарами его сердце, дыхание, члены, я опутаю чарами все его естество. Где бы и когда бы я ни пожелала, он придет ко мне, и я
буду знать, что у него на сердце, что он делает, о чем думает, он будет мой».
— Спасибо, мать Исида! — прошептала я, аккуратно складывая пергамент.
Глава 10
Гимн Гименею
В тот день собралось совсем немного гостей — не как у Агриппины. Я удивлялась почему. На этот вопрос занимал меня недолго. Главное, Пилат здесь.
Юлия, Друзилла и я сидели на одной кушетке и машинально щипали виноград, подносимый на золотых блюдах. Мои двоюродные братья много шутили и смеялись. Я изобразила внимание, хотя была поглощена своими мыслями. Друз подмигнул мне. Он всегда приходил мне на выручку. Вот и сегодня он помешал Калигуле плеснуть вином на мой новый серебристый наряд.
Да, Калигула продолжал отравлять мне жизнь. С недавних пор он начал таращить на меня глаза, часто заходил к нам и оставлял цветы и всякие безделушки. Но поскольку я игнорировала эти знаки внимания, он опять стал делать мелкие пакости.
Окинув взглядом комнату, богато украшенную предметами из золота и бронзы, где преобладали темно-синий и ярко-пурпурный цвета, любимые Агриппиной, я обратила внимание, как тщательно подобраны гости-холостяки. Здесь, конечно, армейские офицеры, а также многообещающий молодой авгур[5] и сын марионеточного правителя Антиохии. Юлия благоволила к последнему. Как я знала, она украдкой один раз встречалась с ним. Я была бы не прочь вот так видеться с Пилатом, но что-то меня останавливало.
5
Авгур — в Древнем Риме — жрец, толковавший волю богов по природным явлениям, прорицатель.