Ну и дисциплина у них тут. Как на секретном военном объекте. А где громкий гогот, пьяные драки, непристойные шуточки, бесстыдные девицы и прочие прелести веселой жизни? Не так я себе представляла бандитскую вольницу, и это настораживало.
Мы взбежали на крыльцо, прошли длинным пустым коридором, миновали несколько залов и остановились у дальней двери из темного дерева. Строгой, без излишеств и украшений. Лис осторожно потянул на себя ручку, заглянул и, видимо получив разрешение, распахнул створку шире.
— Заходи.
Я перешагнула порог и замерла, озираясь по сторонам.
Глава 5
Комната меньше всего напоминала логово лихого разбойничьего атамана, скорее, просторный рабочий кабинет, по стенам которого тускло поблескивали прозрачные подвесные светильники. Огромный письменный стол, стулья возле него, ковер на полу. Даже шкафы имелись, книжные или нет, не ясно — все они были наглухо закрыты.
— Ну, чего встала? — подтолкнул меня в спину Лис. — Иди. Не заставляй мастера ждать.
И я пошла. Вперед. К стоявшему у стола мужчине — местному дону Корлеоне. Впрочем, на пожилого итальянского гангстера Ворон не очень-то походил.
Высокий, как почти все, кого я успела встретить в этом мире. Мощный — вон как бугрятся под темной рубашкой мышцы, но при этом не грузный, а гибкий. Грубоватые, словно рубленые черты по-своему привлекательного лица. Темные волосы с широкой белой прядью у правого виска. Непроницаемо черные глаза, что с легкой насмешкой сейчас смотрели на меня. Умный. Опасный. Волевой. Жесткий до жестокости. И совсем не старый, лет тридцати пяти — сорока, не больше.
— Мастер?.. — произнес за моей спиной Лис.
— Можешь остаться, — коротко кивнул хозяин кабинета, и мальчишка тут же отступил к стене, сливаясь с тенями и оставляя меня один на один со своим шефом.
— Доброй ночи, — поздоровалась вежливо.
— Доброй? — хохотнул Ворон. — Да ты шутница, как я погляжу. Впрочем, для меня эта ночь и правда добрая, жаловаться не на что. А вот для тебя… Еще предстоит разобраться.
И снова меня поразило несоответствие между тем, что ожидала и что получила. Мужчина говорил правильно — слишком правильно, гладко и чисто для бандита. Хотя Лис тоже не походил на малообразованного парнишку из городских трущоб. Может, у них свои разбойничьи университеты имеются? Ну да, факультет уголовного дела, отделение воровского искусства, кафедра грабежа, лаборатория гоп-стопа. А дополнительно изучают этику и историю мировой культуры.
— Ну, что стоишь? — дернул уголком губ хозяин, прерывая мои несвоевременные «научные» изыскания. — Убирай личину. Хочу посмотреть, как выглядишь.
«Он станет тебя испытывать, Ника».
Вот и первая проверка. Прямо с ходу. Чувствую, не стоит показывать, что я даже примерно не представляю, как это делается. Значит, придется импровизировать.
Зажмурилась. «Повесила» перед внутренним взором зеркало.
Вот оно — мое отражение. Фигура, лицо, прямой нос, маленькая родинка над верхней губой справа, светло-карие с золотистыми крапинками глаза, каштановые волосы до плеч. Я знала себя, как никто другой, представить было несложно. Только, увы, ничего это не дало. Не появилось ни жара, ни головокружения — неизбежных предвестников предстоящего превращения.
Что я делаю не так? Что происходило в прошлый раз, когда неожиданно для самой себя я стала Лисом?..
Испугалась. Разозлилась. А потом? Потом подумала о мальчишке, захотела стать таким же худым и ловким, как он. Оказаться в его теле. Ощутить себя им.
Ощущения. Вот что важно.
Мысленно потянулась к своему отражению, коснулась кожи, вспоминая, какая она на ощупь. Как падают волосы на лоб и щекочут веки, а я заправляю их за ухо. Как провожу языком по губам, слизывая капельки воды.
По венам заструилось уже привычное тепло, знаменуя начало оборота. Я облегченно выдохнула и открыла глаза, рассматривая руки. Родные. Мои собственные.
Уф… Кажется, получилось.
Вскинула голову, расправила плечи и замерла, вцепившись в ткань теперь уже коротких штанов, чтобы не было заметно, как подрагивают пальцы.
Минута, другая…
Меня изучали — внимательно, неторопливо, а я старалась не отводить взгляда и не показать… ни в коем случае не показать, как мне страшно.
— Любопытно, — хмыкнул хозяин, когда молчание стало невыносимым. В темных глазах — где-то там, глубоко-глубоко, на дне — вспыхнул и тут же погас жаркий, жадный огонек. — Что скажешь, Крыс?
Тени в глубокой нише справа от нас шелохнулись, и оттуда появился худой, если не сказать костлявый, старик в неопределенного цвета мятой хламиде.