Не знаю, что подействовало — чудо-снадобье Крыса, молчаливая поддержка Лиса или мне просто надо было сорваться и немного выпустить пар, но на следующее утро я проснулась вполне себе бодрой и деятельной. От ночной истерики осталась лишь сосущая тоска по дому, Яне, друзьям, привычной жизни, к которой больше нет возврата. И я постаралась сразу же загрузить себя по максимуму, чтобы для воспоминаний и сожалений оставалось как можно меньше места.
Дни текли, незаметно складываясь в недели и месяцы.
Я привыкала, обживалась, училась и постепенно готовилась работать. О моем истинном происхождении и даре по-прежнему знали только трое. Для остального мира и окружения мастера я стала внезапно осиротевшей дочерью его старого друга, о которой он еще при жизни приятеля обещал позаботиться.
Не знаю, был ли у Ворона друг и как выглядела его дочь, но по совету Крыса, который полностью совпадал с моим собственным желанием, я видоизменила себя до полной неприметности и невзрачности.
Нет, чужую личину я не надевала, как оказалось, ее бесконечно долго не удержишь. А вот уменьшить глаза и сделать их более блеклыми, губы сузить, а нос и щеки, наоборот, расширить для метаморфа сложности не представляло. Несколько легких штрихов, и внешность разительно изменилась. Прибавить к этому угловатую фигуру тусклые, поредевшие волосы — и прежнюю Веронику Ветрову не узнали бы самые близкие друзья.
Имя мне оставили мое, земное, лишь немного преобразив его в соответствии с местным вариантом, на руку надели имитацию браслета принадлежности и поселили новую воспитанницу мастера, Ронику Верт, во флигеле, рядом с его же доверенным учеником Лисом.
Что думало обо мне окружение Ворона, неизвестно, но лишних вопросов никто не задавал — неуместное любопытство каралось здесь сразу и по всей строгости бандитского закона. Вообще дисциплина среди людей мастера царила почти образцовая. Правил «босс» жестко, но справедливо, подчиненные его ценили. И не только они. Моему новому работодателю даже с городской верхушкой удалось договориться. По крайней мере, в его владения защитники правопорядка заглядывали очень редко, предпочитая спорные вопросы решать с ним лично и на нейтральной территории.
В общем, слияние власти и криминала на Атросе практиковалось так же, как и на Земле.
Инквизиторы — единственные, кого невозможно было подкупить, — такой мелочью, как уголовники, на мое счастье, не занимались. Их интересовали лишь магические преступления, угрожающие общему мировому порядку. Но первый месяц я все равно дальше двора никуда не выходила. На всякий случай, чтобы ненароком не наткнуться на одного из светлейших.
Официально, для посторонних, Роника имела слабые способности к целительству и со временем должна была поступить в магическую школу, чтобы потом работать на опекуна. Крыс преподавал мне основы лекарского искусства, а также историю, географию, основы религии — в общем, все то, что знал сам. А знал он немало, да и вообще оказался не таким плохим, как мне представлялось с самого начала.
Желчный, ироничный, недоверчивый, упрямый, при ближайшем знакомстве старик открылся с более приятных сторон. Мы постепенно нашли общий язык, полюбили неспешно беседовать долгими осенними, а потом и зимними вечерами и даже начали испытывать друг к другу нечто вроде уважения. Крысу нравились мои решительность, настойчивость и неуемная «земная» жажда знаний. А я ценила мага за профессионализм и выдержку. В любой ситуации.
Остальным «наукам» — этикету, танцам, пению и многому другому — нас с Лисом учили супруги Серен, обедневшие дворяне, тесно связанные с криминальными кругами. Ученики мастера должны были уметь ориентироваться в любой обстановке и вписаться в любую среду.
Боевые искусства я осваивала под руководством самого Ворона. Многого, конечно, не достигла, но кое-какие приемы отработала, стала более ловкой, гибкой, подвижной и ножом худо-бедно владеть научилась.
А вот основной дар пришлось развивать самой — интуитивно и по нескольким ветхим рукописям, чудом сохранившимся в библиотеке мастера. О метаморфах, или, иначе, перевертышах, никто ничего толком не знал. Как оттачивать их способности — тем более.
По скупым сведениям, почерпнутым мной из книг и бесед с Крысом, все метаморфы были или иномирянами, или их потомками. И именно они много веков назад устроили заговор и развязали большую войну, едва не уничтожившую этот мир. Гибли люди, исчезали королевские династии и целые страны. Атрос тогда выжил только благодаря драгхам. Они же и стали инквизиторами — главными магическими надсмотрщиками, охотниками на чужаков и перевертышей. И с тех пор преследовали их и методично истребляли, чтобы предотвратить повторение глобальной катастрофы.