Кристи вспыхнула, глаза у нее засверкали гневом.
И снова она не успела ничего ответить, потому что вернулся отец и хмуро известил:
— Дочка, это тебя. Звонит Дэвид Гэлвин.
— Мой бывший босс, — небрежно пояснила Кристи, пытаясь скрыть свою обеспокоенность. — Интересно, зачем я ему понадобилась?
До сих пор она была уверена, что достаточно ясно дала понять Дэвиду, что между ними не может быть ничего общего, а потому этот звонок застал ее врасплох.
— Кристи, бесценная моя! — обрушился на нее жаркий голос Гэлвина. — Ты представить себе не можешь, как я по тебе соскучился. Вернись, умоляю!
Кристи стиснула зубы, предвидя нелегкую борьбу. Дэвид всегда был настойчив, преследуя свою цель, а в эту минуту она меньше всего на свете желала скандала.
— Дэвид, — мягко сказала она, — это невозможно. У меня больна мама, она нуждается в повседневном уходе.
— Но я тоже нуждаюсь в тебе! Господи, знала бы ты, как мне без тебя плохо! Вернись, Кристи, слышишь? Начнем все сначала!
Кристи поежилась, чувствуя себя не в своей тарелке.
— Я не могу, Дэвид, — внятно, как ребенку, сказала она ему. — Но даже если бы могла, не вернулась бы. Я уже говорила тебе и повторю снова: ты — женатый мужчина, и этим все сказано. Кроме того, ты прекрасно знаешь, как я люблю твою жену.
— Послушай, Кристи, ради бога!.. — в его голосе зазвучали умоляющие нотки.
— Нет. Разговор окончен! — резко оборвала Кристи, но, не успев опустить трубку, услышала:
— Только не думай, что тебе удастся так легко ускользнуть. Я хочу тебя и добьюсь того, что ты точно так же будешь желать меня! Ты…
Трубка со звоном опустилась на рычаг.
— Так, значит, это был твой босс? — Кристи в панике обернулась на голос Доминика. Она не заметила, когда он успел подойти. — Я всего лишь хотел попрощаться, — любезно сказал он, не спуская глаз с ее испуганного лица. — Успокойся, я вовсе не собирался подслушивать. — Он помолчал, а потом тихо спросил: — Ты любишь его, Кристи? Из-за него ты вернулась домой?
— Он женат! — высокомерно заявила она, пытаясь скрыть отчаяние. Доминик снова застал ее врасплох, растерянную и беспомощную.
— Сочувствую! — откликнулся тот с кривой усмешкой. Пожалел волк овцу! — чуть было не ответила Кристи, но Доминик опередил ее, негромко спросив: — Могу я чем-то помочь тебе?..
Восемь лет назад она нуждалась в его помощи, но Доминик отверг ее мольбу, и сейчас Кристи хотелось бросить этому человеку в лицо, что именно он виноват в том, что она в свои двадцать четыре года — все еще девственница с прежними романтическими, бесконечно далекими от жизни представлениями о любви и браке.
Но присущее ей чувство справедливости не позволило Кристи сорваться, и вместо бури упреков она лишь язвительно произнесла:
— Бога ради, перестань корчить из себя старшего брата. Я давно выросла и, хвала Всевышнему, не нуждаюсь ни в твоей врачебной помощи, ни в твоем внимании.
Доминик на миг сделался мрачнее тучи, и Кристи стало не по себе. Нет, с этим человеком не стоило шутить.
— В таком случае мне остается лишь пожелать тебе спокойной ночи, — сказал он ровным тоном и двинулся к двери. — Впрочем, не могла бы ты поделиться одним секретом? Это мистер Гэлвин, — Доминик кивнул в сторону телефона, — научил тебя играть в шахматы?
— Нет, не он! — нахмурилась Кристи.
Она хотела в свою очередь поинтересоваться, зачем Доминику понадобилось задавать такой странный вопрос, но тот уже вышел, плотно прикрыв за собой дверь.
— Наш гость уже ушел? — спросил отец, появляясь в холле. — Какой он все-таки прекрасный парень, настоящий труженик и какая умница!
Кристи опустила глаза, с досадой кусая губы.
— Если он такой умный, — сварливо заметила она, — то зачем ему торчать в нашей глуши в роли фельдшера? Уж наверное, в Америке он сделал бы куда более блестящую карьеру!
— Почему он вернулся? — растерялся отец. — Не знаю. Возможно, по финансовым соображениям. А потом, его дед и отец были врачами в нашем округе. Доминик унаследовал от них исключительное чувство ответственности, — напомнил он. — Долг у него всегда на первом месте. Разве ты не помнишь, как он возился с тобой, стоило тебе чихнуть или поцарапаться. Когда Доминик был рядом, мы с матерью могли ни о чем не беспокоиться.
— Мне казалось, что он мечтает сделать карьеру и вовсе не собирается всю свою жизнь провести в Сетондейле.
— С честолюбием и амбициями у него все в порядке, дочка! Сегодня за шахматами Доминик рассказал мне о некоторых своих замыслах. Он планирует найти деньги для того, чтобы построить и оснастить всем необходимым хирургический центр, где можно было бы проводить все операции, за исключением особо сложных. Его очень ценили в Штатах, и он, не сомневаюсь, и здесь проявит себя с самой лучшей стороны. Разумеется, дело это непростое, и деньги надо еще собрать. Я обещал помочь, чем смогу, и посоветовал, между прочим, обратиться к тебе — ты со своим лондонским опытом могла бы взять на себя организационные вопросы. Сумма потребуется немалая, но эта идея наверняка получит поддержку среди местных жителей. До ближайшего госпиталя не меньше сорока миль, и планы Доминика построить клинику в Сетондейле всем придутся по душе.