Выбрать главу

Прежде чем выйти, он присел на корточки и подбросил дров в камин, потом отряхнул руки и скрылся за дверью.

Кристи ожидала его возвращения, наблюдая за огоньками пламени, вспыхивающими и гаснущими на поленьях. Она даже самой себе не хотела признаваться в том, что ее состояние вызвано вовсе не шоком от пережитой аварии, а сознанием того, что она — наедине с Домиником.

Тот вернулся через несколько минут и сообщил:

— Я попросил Пола не волноваться: с тобой все в порядке Матери мы решили ничего не говорить. Отец скажет, что я пригласил тебя на ужин. Сама понимаешь, если Берта узнает об аварии, у нее будет приступ.

Доминик сел рядом с ней, и не давая сказать ни слова, расстегнул молнии на сапогах и стащил их на пол. Тепло его ладоней и длинных пальцев, профессионально ощупывающих ее ступни и лодыжки, заставило сердце Кристи учащенно забиться.

— Боюсь, придется снять это, — сказал он, указывая на ее плотно облегающие джинсы.

Кристи окаменела. Нет, ни за что и никогда! Как она ни убеждала себя, что перед ней врач, он все равно оставался для нее Домиником. Девушка понимала, что ведет себя глупо, — ведь она выросла на его глазах, но ведь теперь Кристи была уже не тем ребенком, которого он знал, и не желала, чтобы он изучал ее обнаженное тело с медицинской бесстрастностью.

— Я в полном порядке, — безапелляционно заверила она, свесила ноги с кушетки, встала и сделала несколько неуверенных шагов, но тут же, почувствовав слабость и тошноту, торопливо опустилась на кушетку.

Губы Доминика сжались в тонкую линию.

— В чем дело, Кристи? — свирепо спросил он. — Ты не собираешься мне подчиняться?

Горячая краска залила лицо девушки.

— Только не надо ничего изображать из себя, — каким-то чужим голосом сказала она и, отвернувшись, хрипло добавила: — Мне слишком хорошо известно, что я — последняя, кого ты мог бы пожелать!

Кристи не рисковала обернуться, но от этого лишь острее ощущала повисшее в комнате молчание. Когда же, не выдержав, она подняла глаза, то прочла на его лице полное изумление.

— Ты действительно так думаешь? — спросил Доминик, положив руку ей на голову, так что она не могла пошевелиться. — Действительно?

Кристи попыталась отодвинуться от него. Кончиком языка она облизнула пересохшие губы и замерла, увидев его глаза.

— Ты отталкиваешь меня с того самого момента, как вернулась в Сетондейл. Я думал, это из-за того, что… — Он покачал головой. — Кристи, что происходит между нами? Что?..

Кристи не позволила себе и дальше поддаваться чарам его голоса. Однажды она уже поверила ему, и получила урок, которого не забудет до самой смерти.

Она стала вырываться, и он тут же отпустил ее.

— Не знаю, какую игру ты ведешь со мной, Доминик, — бросила Кристи. — Однажды ты уже унизил меня. И я не хочу, чтобы это произошло снова. Очень мило с твоей стороны вести себя так, словно между нами ничего не случилось, словно не ты назвал меня когда-то маленькой потаскушкой…

К глазам подступили слезы, и она, съежившись, торопливо отвернулась.

Кристи услышала, как Доминик подошел к камину, постоял возле него и вернулся к ней.

— Я и не предполагал, что ты могла такое подумать! — проговорил он. — Господи, как ты можешь упрекать меня в этом! Что, по-твоему, я должен был сделать?

Доминик подошел совсем близко, и Кристи напряглась всем телом, но он снова зашагал прочь, и уже с другого конца комнаты до нее донесся его возглас:

— Ты была совсем ребенком!

— Да, мне было семнадцать лет, всего семнадцать лет! — с горечью подтвердила она.

— Я и говорю — ребенок! Девчонка с замашками развязной женщины. — Он схватил ее за плечи и повернул лицом к себе: — Ты сейчас на восемь лет старше, но, кажется, не стала взрослее, Кристи. Ты продолжаешь хранить обиду и дуться, вместо того, чтобы хотя бы попытаться понять меня. Как, по-твоему, я должен был поступить? Как бы ты сейчас оценила мои действия, если бы я тогда не оттолкнул тебя?

Кристи никогда об этом не задумывалась. У нее словно глаза открылись. Она впервые со стороны увидела то, что произошло между ними восемь лет назад.

И действительного, сегодня, с высоты своего двадцатипятилетнего возраста, что сказала бы она о мужчине, соблазнившем невинную, не сведущую в вопросах любви старшеклассницу?

Доминик отпустил ее, и Кристи, потеряв равновесие, откинулась на кушетку. С неожиданной болью она осознала, от чего он уберег ее тем летом.

— Тебе ведь никогда не приходило в голову посмотреть на ситуацию с моей точки зрения? — Доминик мерил шагами комнату, и блики огня играли на его лице. — Боже, столько лет вынашивать ненависть ко мне! А я… ты в состоянии понять меня, Кристи? Я так боялся за тебя. Ты была невиннейшим созданием на свете. Черт, мне и в голову не приходило, что ты способна затаить обиду!