О случившемся на даче Мизинцева она узнала от отца и чуть не лишилась рассудка. Никто не знал, куда после этого делся Валиев, но большинство давало не утешительные прогнозы, поговаривая, что ранение было слишком серьёзным и скорее всего Александр погиб. Мизинцева в тяжёлом состоянии доставили в больницу, но его жизни больше ничего не угрожало, поэтому он приходил в себя и ждал суда, но Наташа была уверена, что этот гадёныш выкрутится.
Завьялова уже не могла плакать, потому что слёз не было, внутри казалось, болело всё, каждая клеточка разрывалась на части от горя и страданий по Александру. Окончательно ее добило то, что оказывается ее любимый до начала перестрелки, успел подписать бумаги о передаче всего своего имущества Мизинцеву и теперь, даже если Валиев, так сказать, восстанет из мертвых, ему, по сути, не куда будет пойти, у него абсолютно ничего не осталось, кроме безграничной любви Натальи конечно.
Женщина помешивала коктейль и громко смеялась, окрыленная новой навязчивой идеей. Александр Валиев без своего статуса и денег никому кроме нее не нужен, и он вынужден будет приползти к ней и просить помощи, и она поможет, обязательно поможет, но сперва раз и навсегда уберет с дороги эту тварь, которая, несмотря на все усилия и старания Наташи, продолжала маячить на горизонте.
Завьялова сложила все необходимое в сумочку, привела себя в порядок и направилась в клинику, чтобы, наконец, закончить эту любовную драму с участием Ланы в главной роли. Она была уверена, что не встретит препятствий в виде личной охраны возле палаты соперницы, потому что ее попросту некому оплатить, поэтому уже предчувствовала вкус победы.
Надежда сразу заметила помощницу Валиева в коридоре клиники и насторожилась. Выглядела женщина ужасно. Руки нервно подрагивали, лицо, опухшее то ли от слез, то ли от длительной попойки. Да и воровато оглядывалась та по сторонам неспроста. Естественно Наталья не Надя, и поэтому ей без проблем назвали номер палаты, где лежала Лана, правда, отправив сначала на разговор с Глебом, на что Наташа согласно кивнула и зашагала к лифту. Как только Завьялова скрылась за створками лифта, Надежда бросилась к лестнице и, забыв про возраст и боли в ногах, помчалась вверх по ступенькам, чтобы предотвратить непоправимое.
Кухарка нагнала Наташу, когда та уже взялась за ручку двери и собралась войти в палату.
– Стойте! К ней нельзя сейчас, – выпалила, задыхаясь, и не упустила из виду то, что Наталья испуганно отдёрнула руку от своей приоткрытой сумочки, где явно лежало что-то нехорошее.
– Ты что здесь делаешь? – злобно прошипела женщина и нервно поправила волосы, чтобы хоть чем-то занять подрагивающие руки.
– А вы? – не стала любезничать Надя.
– Шла бы ты отсюда. Лучше займись поиском работы, чем тут ошиваться без дела!
– В смысле? У меня есть работа, в отличие от некоторых, – ответила Надя и деловито сложила руки на груди.
Она не хотела грубить, но эта нахалка сама нарвалась.
– Нет, нету. Всё, что имел твой работодатель, теперь принадлежит другому. Валиев теперь нищий, ему не по карману ни огромный дом, ни прислуга, да черт, ему теперь даже жрать не на что! – Наташа истерично засмеялась, а Надя отшатнулась от нее как от сумасшедшей, потому что на данный момент та выглядела именно так.
– В любом случае это не Ваше дело. Убирайтесь отсюда, иначе я такой шум подниму, что вся охрана сбежится.
– Да пошла ты, каланча! – прошипела Наташа, оттолкнула кухарку и быстро юркнула в палату, где мирным сном спала Лана, даже не подозревая, какая опасность снова над ней нависла.
Завьялова защелкнула замок, чтобы больше никто не помешал ее плану, и медленно стала приближаться к той, которая испоганила ее жизнь. Ведь это из-за этой суки она нарушила закон и решилась на убийство, из-за этой суки ее мужчина теперь вынужден просить милостыню и из-за этой суки Наташа частично утратила способность мыслить здраво, но это всё теперь неважно. Несмотря ни на что, она сделает это, даже если придётся сесть в тюрьму, плевать.