Тяжело вздохнув, я вымученно кивнула. На мой взгляд, правильнее было бы связать Вэла, запереть в комнате без окон и с мягкими стенами и только тогда начинать вести разъяснительные беседы. Однако кто ж меня послушает? Да и сам Вэл, боюсь, не поймет. Эх...
- Ладно, не падай духом, - Ярос бросил взгляд на час, потянулся всем телом, после чего нехотя встал я дивана. - Задачу я тебе обозначил, так что шуршите, девушка, усердно и добросовестно, и будет Вам счастье. А я пошел обратно в филиал дурдома, коим нынче является лавка Ансельма. Я и сбежал-то оттуда, чтобы Лотин рассказ в тишине почитать - вдруг мысли кое-какие возникнут. И возникли, кстати.
- Ой, бедняжка, - делано посочувствовала я. - Может, мне тебя еще пожалеть?
- Не стоит, Лер, - еще одна абсолютно кошачья усмешка. - И без тебя желающие найдутся. Ладно, мне пора. Тебе, кстати, тоже.
Пора, что уж говорить. Только вот возвращаться в сферу Иннерлии мне по-прежнему не хочется. Вот не хочется, и все!
- Можно я пока здесь побуду? - помедлив, спросила я. - Переночую... Все равно консульство пока закрыто.
Ярос, понимающе хмыкнув, не стал мне отказывать. И расспрашивать о причине, по которой я не желаю возвращаться к себе, за что я была особо благодарна ему. Так и ушел, коротко попрощавшись и строго сказав напоследок:
- Никакой самодеятельности!
А я устроилась на том же диванчике, обняла одну из пушистых подушек, которую, обладая развитым воображением, можно было принять за кота, и задумалась о делах своих невеселых. И далеко не сразу поняла, что плачу. Храрг побери! Я не плакала с того дня, как стало известно об исчезновении мамы! Несмотря ни на что - не плакала. А сейчас вдруг накрыло! Так жалко себя стало. Вот никому не мешаю, просто живу, и что же? Неприятности сыплются, как горох из разорванного мешка, а я даже поделать ничего с этим не могу! Разве что последовать совету Яроса...
*************************************************************************************
20 июня
Ярос
Второй день плавания ходил спокойно, без приключений, чему я был несказанно рад - хватило мне их, приключений, за последний месяц по самые уши! Так что я, наслаждаясь часами спокойствия, второй день валяюсь на койке в корабельной каюте, читаю добытые Кейном и Герлианом документы насчет оборотней, прерываясь лишь на еду, сон, записи в своем блокноте, почесывание пузика Фыру - хвостатый поганец курсирует между мной и Лотей, получая ласку, внимание и вкусняшки в двойном объеме - и короткие разговоры с женой. Иллюминаторы я занавесил, о том, что плыву на корабле по широкой полноводной реке, а с боков и под днищем судна вода - очень много воды! - я стараюсь не думать. На качку уже к вечеру первого дня плавания научился не обращать внимание. И никуда не надо бежать, никого не надо спасать, прямо-таки живи и радуйся! Хорошо... Жаль, что продлиться такое положение дел недолго, ибо жизнь в лице лотиных родственников, перводемоницы Леры и еще какого-то жутко древнего энергетического вампира, питающегося исключительно оборотнями непременно внесет свой коррективы. Эх... В шутку даже промелькнула мысль скормить-таки последнему Лотю и стать вдовцом (ну, не все леди Иолатэ мечтать овдоветь!). Но в жизни я, конечно, никогда так не поступлю, я хорошо к ней отношусь, многим ей обязан, да и сделка с Иннерлией такой вариант развития событий исключает. Я вообще размышляю над тем, чтобы не впутывать женушку в эту историю. Увы, чем больше планов отметаю, тем сильнее осознание: без ее помощи мне не справится. Так что видимо, придется-таки привлекать ее, но не более чем в качестве запасного плана.
Я отложил очередной научный трактат об особенностях расы оборотней с пометкой 'Тайная стража. Для служебного пользования' (и как только тайнюки позволили Кейну это из здания вынести?!), потянулся, разминая затекшие от долгого лежания в одной позе мышцы, под аккомпанемент недовольного бурчания в животе ощутил чувство голода и решил сходить в корабельный ресторан пообедать. Подумав, решил пригласить и Лотю, а то ее со вчерашнего вечера не видно и не слышно - вдруг валяется в своей каюте в голодном обмороке? Хотя, в этом случае Фыр меня бы уже привел туда. Или нет - в надежде, что я скормлю ему порцию жены? Так или иначе, проверить стоит.
Я переоделся - не стоит смущать публику видом своих домашних штанов и рубахи, которые, к тому же, теперь висят на мне, как на вешалке - и вышел в небольшую перемычку между моей и ее каютой, исполнявшую роль гостиной. Смежная каюта называется. Дороговато обошлась, пришлось придушить сразу двух жаб - свою и Лотину. Но не жалею, потому что, во-первых, комфортно и места много (такие 'мелочи' начинаешь ценить, когда едва с жизнью не расстанешься, в полной мере осознаешь ее конечность и, как следствие, не начнешь дорожить каждой прожитой минутой), во-вторых, коту вольготно, он свободу и простор любит, а также мягкую мебель и высокие полки, и, в-третьих, Лотя под присмотром. Она хоть и не буйная, а все-таки не хочется выпускать ее из поля зрения - мало ли что может натворить оборотница, плохо знающая местные порядки, в замкнутом пространстве плавучего судна? И, кстати, изученные за полтора дня материалы мои опасения только подтвердили: у оборотней сильны инстинкты, гораздо сильнее, чем у остальных разумных рас, и порой они берут верх над разумом. Короче, Лотю без присмотра я теперь точно не оставлю. А где она сама, кстати? В гостиной ее точно нет, хотя была, причем недавно - стены-перегородки в каюте достаточно тонкие, слышимость отличная. Может, она в спальне? Ох, надеюсь, не отправилась прогуляться по кораблю в одиночку... голодная... в зверином облике...
Я деликатно постучал в дверь спальни жены, потом, не дождавшись ответа, постучал сильнее, потом окликнул ее, и только после этого, заметив, что дверь не заперта, заглянул внутрь.
- Лоть, ты тут? - позвал я, просовывая голову внутрь. - Пойдем, пообедаем.
И понял, что я тут лишний. Не в том смысле, что у Лоти кто-то был, а в том, что она была поглощена изучением бумаг настолько, что не замечала ничего вокруг - ни меня, ни Фыра, яростно потиравшегося о ее ноги и громко мяукавшего в тающей надежде на кормежку. Бумаги были разложены везде - на койке, на полках шкафа, на тумбочке, на единственном стуле, даже на полу вдоль стены - где-то отдельными листами, где-то целыми стопками, видимо, в одном Лоте понятном порядке. Сама она расхаживала взад-вперед по оставшемуся свободным пространству, уткнувшись взглядом в какую-то длинную, испещренную цифрами ведомость, бурчала себе под нос что-то, что можно было расшифровать и как изощренный мат, и как некое зловещее заклятие, и грызла кончик пера. Тут же, на уголке койки притулился блокнот, порядком распухший от записей. И когда только успела? Уж не знаю, кому принадлежала эта душа до вселения в тело Й'егрес Тар-Граорр, но точно не семнадцатилетней пигалице.