Просвещать ее относительно участи сыщика я, конечно же, не стала. Вместо этого я завела жалостливый рассказ о том, что работаю чуть больше месяца в сыскном агентстве личным секретарем господина Саноффи, что мне, вчерашней студентке, невероятно повезло устроиться на это место - платят неплохо, учат по мере возможности, со временем обещают карьерный рост и закрыли глаза на отсутствие опыта работы. Единственная проблема - непосредственный начальник, который из-за любого мало-мальского косяка - не в ту папку документы убрала, чернила ему принесла не того оттенка, блокнот для записей на слишком большом расстоянии от его рук положила - такой визг поднимает, что по всей конторе дым коромыслом стоит. Жуткий педант, моралист и скрытый садист. А неделю назад я по совету подруги сделала попытку перевести наши с ним отношения в более неформальное русло, так Малья Эбир взбесился так, что час орал, что никакого панибратства в конторе не потерпит, а девицу, которая столь навязчиво пытается влезть к нему в постель (это после того, как я предложила ему как-нибудь пообедать вместе), сам выставит за порог пинком под зад. Но потом чуть смягчился и, решив дать мне последний шанс, предупредил: еще один промах, и он меня уволит, после чего в интересах расследования, которое вел в тот момент, убрался в Наргонту. Уже оттуда он связался со мной и велел переслать кое-какие бумаги, что я и сделала. А сегодня утром я обнаружила, что накосячила снова, и на этот раз действительно по крупному: забыла отправить вместе с тем пакетом документов результаты одной очень важной экспертизы. Почему - ума не приложу, наверное гадская бумажонка завалилась в папку с конторскими бумагами. Так вот, бумажонка сия может понадобится господину Саноффи в любой момент, хоть завтра, и, сегодня я, не желая терять работу, схватила злополучную бумагу и, ухнув большую часть личных сбережений на портал до Наргонты, бросилась искать начальника, благо, уже успела узнать, что в дешевых гостиницах и на постоялых дворах у дорог он не останавливается. Весь день проносилась, и все без толку. Короче, 'Золотая подкова' уже восьмая гостиница, в которую я пришла в поисках противного Мальи Эбира, и, клянусь, если б мне не повезло на этот раз, то я точно рухнула бы на пороге здания и умерла, после чего стала бы призраком и в посмертии портила бы жизнь тем, кто довел меня до такого состояния. Но, к счастью, на этот раз я не ошиблась в выборе. Так что теперь у меня есть огромная просьба к милой девушке-регистратору:
- Умоляю! - почти кричала я, изображая истерику. - Мне очень нужно доставить бумагу с результатами экспертизы господину Саноффи! Раз он отсутствует, я могу войти в его номер вместе с горничной и просто положить бумагу в его дипломат, будто она там и лежала! И вполне могу сделать это в присутствии хоть работников гостиницы! Я заплачу...
Мысленно я извинилась перед покойным. Я не знала тебя при жизни, Малья Эбир, и не имею права обмазывать грязью сейчас, когда ты и оправдаться-то не можешь. Но ты же наверняка понимаешь, что так нужно для дела. Ты ведь наверняка хочешь, чтобы твой убийца был найден и наказан. Так что терпи, сыщик...
Девушка от исполнения моей просьбы отпихивалась руками и ногами, ссылаясь на правила гостиницы: никаких посторонних в номерах в отсутствии постояльца не будет, но я могу оставить бумагу на стойке регистрации, и, когда господин Саноффи вернется, она или ее сменщица обязательно передадут ему эту злосчастную бумагу.
Я же, демонстративно задумавшись и выхлебав еще один стакан воды, выдвинула встречное предложение: мне сдают номер в этой гостинице на одну ночь, чтобы я могла хоть немного отдохнуть и прийти в себя, а утром, если к тому времени не появятся мой начальник, я приму предложение девушки-регистратора. А до того, пока во мне еще остались крохи решимости встретиться с Мальей Эбиром лицом к лицу, я останусь в гостинице. И даже заплачу за номер!
Вероятность того, что мне позволят обшарить номер залетного трегнича, пусть даже под присмотром кого-то из персонала, была невысока, но я должна была попытаться. Уже хотя бы потому, что иные способы проникновения в заветную комнату будут менее законными.
Девушка, подумав, махнула рукой, правда, сразу предупредила, что моих средств - двух серебряных монет и двадцати медяшек - на съем номера в 'Подкове' не хватит, но предложила занять один из свободных номеров, правда, с условием освободить его тотчас, как появится постоялец. И - вот так удача! - предложенный мне номер находился рядом с тем, что занимал покойный господин Саноффи. Должно же было мне повезти!
Поломавшись для вида, я согласилась, и вскоре оказалась в небольшой, темной из-за того, что растущий прямо за окнами гостиницы вяз закрывал окно почти полностью, но достаточно уютной комнатке. Да я, собственно, и не рассчитывала на шикарные апартаменты, и обстановка мне сейчас до фонаря. Главное, этаж всего лишь второй (падать, если что, не так уж высоко), окна открываются, подоконники широкие, добраться по ним до соседнего окна несложно. А уж то, что окно номера господина Саноффи было прикрыто неплотно, что избавило меня от необходимости разбивать его, чтобы проникнуть внутрь, и вовсе привело меня в столь прекрасное расположение духа, то я едва напевать и пританцовывать не начала. Но смогла сдержать эмоции и, убедившись, что в апартаментах, точной копии тех, что отвели мне для ночлега, кроме меня никого нет, а также в том, что под дверью никто не подслушивает, приступила к обыску.
Вещей у покойного Мальи Эбира было немного: пара костюмов в шкафу, стопка белья, запасная пара ботинок, туалетные принадлежности, разве что средств для ухода за кожей многовато для мужчины. Впрочем, мне до них не было никакого дела. Гораздо больше меня заинтересовал дипломат сыщика, оснащенный самым простым замком, который я легко поддела удлинившимся ногтем. Внутри обнаружилась пухлая папка с записями о его последнем расследовании, а сверху в ней лежал отчет с кратким описанием оного, заглянув в который, я была неприятно удивлена: Саноффи разыскивал Й'егрес Тар-Граорр по заданию ее, а теперь уже и моего дядюшки Хара. Нет, конечно, я предполагала, что так и будет, но одно дело - предполагать, а совсем другое - знать точно.
И что из этого следует? Что двор для подбрасывания трупа сыщика был выбран не случайно? Да нет, тогда логичнее было бы выбрать дом Яроса или Мелиссы, где я снимала комнату до сих пор. Или кто-то следил за мной и потому точно знал, где я нахожусь? Или это все - просто дичайшее совпадение?
Да к чему такие сложности? Убийца желал подставить меня или моего дядюшку, у которого, согласно моим показаниям, алиби на время смерти сыщика может и не быть? Или же 'подарочек' подбросили в качестве устрашения? Но кому он адресован? Мне? Или же Ансельму? Или Эми? Просто голова идет кругом!