Храрга пинком через коромысло! Нельзя дать ей вырваться, иначе, боюсь, отстоять Ири не удастся. А если принять во внимание то обстоятельство, что призрак, вырвавшийся из магической ловушки, будет просто в ярости, то жертв может быть и больше. Да, первоначальный план полетел Фыру под хвост, значит, пора переходить к запасному.
- Я могу войти туда? - спросил я, кивком указывая на трещащую по швам ловушку.
- Можешь! - отозвался Арз. - Ты же живой, а мое заклятие на мертвых рассчитано! Вернее, на не-мертвых... Ох, в рот мне ноги! Сильна стала! Котяра, не затягивай! Только рисунок не повреди, иначе... сам понимаешь...
Надо сказать, после слов Арза уверенности у меня поубавилось, так как я испытывал определенное сомнение в том, что меня сейчас можно назвать живым. Но иного пути, кроме разговора с призраком, я не видел. Так что, была - не была. В конце концов, я уже побывал на той стороне...
Набрав в грудь побольше воздуха, будто перед прыжком в ледяную воду, я переступил внешний контур рисунка, к которому уже подбиралось расплывающееся пятно - именно в это превратились центр ритуального рисунка - и... Ощущения поистине незабываемые. Будто я в мгновение ока перенесся из достаточно теплой Наргонты на один из заснеженных, скованных вечными льдами пиков северной горной гряды, причем в разгар зимней бури - мгновенно промерз до костей, по коже разлилось онемение, а пальцы рук и ног утратили подвижность и чувствительность. Надо думать, это призрачная трегни, пытаясь вырваться из магических пут, тянула энергию из всего, что под руку попадалось, в том числе и из безрассудного идиота, по доброй воле сунувшегося в ее магические путы, пусть и трещащие по швам. Но иначе она меня не услышит... Храрг! Лишь бы голос не подвел!
- Эй, белошвейка! - проорал я, оказавшись под призраком.
Она на мгновение замерла на одном месте, обратив, наконец, на меня внимание, потом плавно спустилась, оказавшись лицом к лицу со мной, а у меня появилась возможность рассмотреть ее лицо. Черты, сотканные, казалось, из тумана, искажались, плыли но тут же возвращались в первоначальное состояние. Лицо вполне традиционное для трегни - вытянутое, заостренное книзу, с выпуклыми глазами и тонким длинным носом. При жизни, надо думать, была очень симпатичной... Да Храрг побери!!! Впервые в жизни нахожусь так близко к призраку (да, в здравом уме и по собственной инициативе!), понимаю, что жизнью рискую, а все туда же...
- Бесполезно, - произнес я, неотрывно глядя на нее и стараясь, чтобы голос звучал ровно, твердо и с легкой ноткой не то грусти, не то трагизма (спасибо деду за науку). - Они мертвы.
И замолкаю, давая ей осознать сказанное и, что характерно для женщин, особенно запутавшихся, поглощенных переживаниями и беспокойством. Она и восприняла мои слова на счет тех, кто был дорог ей при жизни, кто составлял смысл ее существования и ради кого она и заключила эту кабальную сделку - на счет своей семьи.
- Ложжшшшшь... - прошипела она.
- Ты чувствуешь, когда живые лгут, - напомнил я об одной особенности призраков, чей уровень превышает отметку 'три' по классификации бестелесных некротварей. - Разве я солгал?
Призрак молча облетел вокруг меня.
- Ты считаешь мои слова ложью? - повторил я свой вопрос, повысив голос и усилив накал эмоций.
Нельзя было дать ей собраться с мыслями и сообразить, что слова 'Они мертвы' можно толковать не то что двояко, а в бессчетном множестве вариантов. А я, если подумать, действительно не солгал. Просто, так и эдак покатав в голове то, что удалось узнать о семье нашей призрачной убийцы, я решил, что с уверенностью могу утверждать лишь одно: на сегодняшний день они все точно мертвы ('на сегодняшний день' - деталь в данном случае явно лишняя, так что я ее опустил), а души наверняка отправились на перерождение, ибо прожить тысячу лет никому из смертных не под силу. Разве что князю Изялиниэлю это, может быть, удастся, но это особый случай, там пресветлая Лерианимель сама села в лужу, сдуру пожелав обзавестись первоангелом...
Так что лжи призрак почувствовать не должен, потому что, повторюсь, я не лгу. Или, по крайней мере, полностью уверен в своих словах, а подобная уверенность вполне может быть принята за правдивость.
- Они мертвы, - повторил я. - Так что твое служение осталось неоплаченным. Так стоит ли продолжать его?
- Хозссссяин дал клятву... - попытался возразить призрак, впрочем, без особой уверенности.
Обуревавшие ее сомнения я расценил почти как победу. Только спокойно, Яр, - тут же одернул я себя - нельзя, чтобы призрак почувствовал твое ликование, иначе может заподозрить неладное. Так что веди себя спокойно, приняв скорбный вид, прямо как поверенный на оглашении завещания.
- Давай спросим его самого, - предложил я вкрадчивым тоном прожженного искусителя.
Да, не вяжется с выбранным образом, но подействовало - призрачная трегни встрепенулась, как мокрый воробей, и тут же вознамерилась лететь на поиски хозяина - видать, и сама уже сомневалась насчет того, что ученик мага-погодника выполнил свою часть сделки, а тут еще я подлил масла в огонь ее сомнений.
- Подожди! - проорал я ей вслед. - Тебе нужны будут независимые свидетели, это я тебе как правовед с десятилетним стажем говорю!
Призрак замер, обернулся, задумчиво оглядел меня, а потом выдал фразу, от которой я на мгновение лишился дара речи:
- Ты присссстрасссстен, ззссаинтересован в исссходе дела, ты не можешь быть ссссвидетелем.
Юридически подкованная нежить... Куда мир катится?! Ущипните меня кто-нибудь! Эдак Кейну с Арзом зомби какой на границе будет философские беседы вести. Или Конвенцию о правах разумных цитировать. И еще неизвестно, что хуже!
Впрочем, я быстро пришел в себя и сориентировался. Десять лет практики, как-никак.
- Адепт Ану подойдет? Он точно лицо стороннее во всей этой истории.
Призрачная трегни заинтересовалась.
- Он отпуссстит меня, если ты сссказззсссал правду, ссссмертный?
- Он сделает все, о чем я его попрошу, - я был демоново убедителен. - Но времена сейчас неспокойные, служители божеств по одному не ходят, только с сопровождением из двух боевых офицеров, нескольких эльфов-гвардейцев, обязательно с начальником, одного алхимика и одного правоведа.
В общем, призрак решил не тратить время на возражения, и к его хозяину мы двинули всей компанией, оставив в сквере нескольких бойцов Иранэля на уборку следов ритуала.